Вот уже который альбом «Пилот» выпускает похожим на учебник жизни.

Илья Черт в интервью NEWSmusic объясняет, что же он хотел принести в мир альбомом «Содружество», вызвавшим неоднозначные толки.

С лидером и идеологом группы «Пилот» беседует Гуру КЕН.

Восток или Запад?

Илья Черт

- В последнем интервью мне вы говорили про то, что в музыке «Пилота» появится много клавишных. Однако ни в «1+1», ни в «Содружестве» обилия клавишных феерий не слышно.

- Все-таки там много электроники. Мы даже решили для себя, что «1+1» перегружен клавишами. Мы хотели бы его сделать более гитарным. И даже возникло желание переписать его, хотя в этом нет никакого смысла. Но если бы мы делали его сейчас, то сделали бы совершенно другим, более гитарным. В «Содружестве» есть песни, которые почти наполовину состоят из клавишных, гитары вступают только в припевах.

Другое дело, что мы старались сделать его не слишком ярким, чтобы все дополняло друг друга.

- Вы непросто записывали «Содружество» - отказывались от наработок, заново пересводили. И получилась действительно сочная гитара в духе Slayer или Pantera, здорово звучит.

- Мы старались…

- Говорят, что вы ударились в Восток. Что читаете лекции, в том числе для последователей некого Учения Адвайта Веданты…

- Я читаю лекции в основном для студентов. За два последних года я один-единственный раз прочитал лекцию для конгресса Адвайта Веданты, и она фактически ничем не отличалась от моих обычных лекций для студентов. Интересно, что на мои лекции приходят еще и учителя студентов!

Но это не «увлечение Востоком». Мир разделился на два лагеря. С одной стороны, цивилизация, основанная материальных ценностях. С другой стороны – цивилизация, основанная на духовных законах. Не на морали, а на знании, которое говорит о душе и мироздании. И так получилось, что духовное знание сосредоточилось географически на той территории, которое называют Востоком.

А чем может быть интересен Запад? Гамбургерами? Красивыми машинами? Для меня эти ценности ничего не значат. Я не еду в Америку и Европу, даже если меня приглашают. Меня зовут на гастроли по многим американским городам, постоянно зовут в Европе выступить. Я не еду. Мне нечего там делать, мне там неинтересно.

- Вы всерьез полагаете, что Индия или Китай – вне материалистической цивилизации? И иметь крутую тачку – не круто для среднестатистического индуса?

- Может быть, это так. Но в обществе у них есть некая платформа, на которой строятся взаимоотношения между людьми. И среднестатистический индус знает законы, которые он никогда не преступит. Уважение к людям, гостеприимство, уважение к старшим, кастовость общества, уважение к родителям – давно утеряно у нас, в Европе, в Америке – но не у них. Исчезло слово род. А где нет рода, нет народа. Исчезает нация.

- Немного напоминает рассуждения иностранцев об «особой русской душе». Только вы рассуждаете об особой «восточной душе».

- В будущем выстоит то общество, которое выстроит отношения внутри себя на духовных основах, а не на капиталистических материальных принципах.

- Разве на Востоке происходит не точно такое же скукоживание всех этих понятий, что и на Западе?

- Я бы не сказал. Уважение к духовным принципам есть даже у атеистичных восточных людей. Если в индийский ресторан входит саддху (святой), то его усаживают на самое почетное место. Ему оказывают почести, потому что он аскет, он занимается самоусовершенствованием. А если у нас такой аскет в лохмотьях войдет в ресторан? Что с ним будет? Вот совершенно конкретный пример.

- Если войдет священник, то к нему в России будет полное уважение.

- А нищего монаха в рваной одежде из дорогого московского ресторана просто выкинут. И кланяться ему никто не будет. Это вопрос духовного уважения. Что к аскету, что к собственным родителям. Я хочу, чтобы мои дети уважали меня как отца, поэтому я придерживаюсь этих законов.

Правильно сказал Шнур, что у нас кочевое сознание – мы гадим, и переходим на другое место.

Вы торгуете Богом!

- Это спор на грани христианского и нехристианского миропонимания. Вы в своем альбоме «Содружество» допускаете довольно резкие выпады в адрес христианства: «Парашютными куполами Церкви охраняют людей от Небес».

- Я – за христианство. Скорее, я согласен с Тэмом: «Я люблю Россию, но ненавижу государство». Я – целиком за Иисуса Христа. Но я против его толкователей. Против комсомольских кружков имени Иисуса Христа. Против комсомольских взносов на благо церкви.

- Против чего – понятно. А за чего?

- Я – за знание. Сказано тебе «Не воруй!». Так ты не воруй! А ведь ворует, идет в церковь, платит деньги за прощение, покупает прощение, и снова идет воровать. Какой же это христианин?

- Церковь-то причем? Каждый кается сам, и сам несет на себе тяжесть греха.

- Тогда почему столь дорого стоят церковные таинства? Богом нельзя торговать. Он не предмет для торга, он не шлюха для паперти.

- Один человек может принести для Церкви камешек, а другой – грузовик камней. И то, и другое приветствуется. Какой же тут предмет для торга?

- Неправда. Венчание – таинство, которое дал Господь. Люди не имеют право требовать за него деньги, это не их таинство. Но берут деньги себе. Разве Иисус, когда исцелял, требовал деньги? Выйди, бес, и заплати мне за это 300 рублей или шекелей? Что за торгашество. Это есть торговля Богом, то есть проституция. Когда человек говорит, что он проведет обряд венчания, а ты потом дашь, сколько можешь – это одно. Когда говорят, что у нас есть прейскурант, и таинство Божие стоит 100 долларов, - извините! А венчание стоит 150 долларов, а за упокой стоит 200 долларов… Вы торгуете Богом, вы оскорбили его!

- Довольно теоретический вопрос. Да, денег за таинство попросят. Но если их нет у вас, в таинстве никто вам не откажет. На моих глазах в Храм приходили бабушки без денег, и им всегда идут навстречу.

- Но Иисус не мог заповедать, что надо заплатить. Добро отличается от зла тем, что добро не идет на компромиссы. Ты требуешь денег? Ты говоришь, что надо денег? Все. Ты продал Бога.

- Вы говорите это без всякой иронии?

- Так ведь это правда. Своровал или нет? Моя дочь своровала в магазине конфету. Она должна понять, что она – своровала. Никаких компромиссов в этом вопросе нет. Невозможно «чуть-чуть» изменить своей жене. Невозможно «чуть-чуть» убить. И невозможно «чуть-чуть» продать Бога. Ты или продал, или нет. Вот если ты слушаешь Бога, и следуешь его заветам – тогда ты христианин.

- Интересно, что именно в этом месте вы рассуждаете как представитель материальной цивилизации, против которой вроде бы выступаете. Христианину принести пожертвование Храму – доброе дело, и он делает это с радостью. Вы же видите здесь товарно-денежные отношения, которыми пожертвования по сути не являются.

- А я не выступаю против материальной цивилизации. Надо расставить акценты. Религия должна служить людям, а не люди – религии. Религия существует для того, чтобы давать людям духовные знания. У планеты есть «инструкция» - духовное знание. Когда человек не знает, как жить – у него проблемы, ему плохо, больно. Он должен пойти к духовному отцу в Храм, и спросить. Что делать, чтобы все исправилось? Ему там все рассказывают, и он выходит из Храма как ученик из школы. И он после школы идет созидать, используя полученные знания.

Зачем же люди ходят в церковь? Если ты узнал все о мире, зачем туда ходишь?

- Вы рассуждаете о церковном духе, как о конечной сумме знаний. Как о вопросе, сколько будет дважды два. Но никакой «конечности» тут даже и не предполагается, вы ее придумали сами.

- Духовное знание тоже конечно. Мы говорим о простой инструкции.

- То есть вы ходите в Храм, чтобы получить инструкции?

- Я хожу в храм исключительно из благодарности. Я благодарю Бога за то, что он мне дал. У меня нет к нему больше никаких вопросов. Уже несколько лет у меня нет к нему вопросов. Я все понял для себя. Есть такое состояние, описанное Кастанедой, - ясность воина. Когда ему все ясно. У ума больше нет вопросов. Для своего ума, конечно.

- Это очень смелое заявление.

- Более того, я могу поделиться имеющимися у меня знаниями. Потому что мое знание дало результат. Я могу им делиться, или просто обладать. И я прихожу в Храм, чтобы проявить благодарность к людям, которые помогли мне этого достигнуть. И часто приношу туда деньги. Они ведь нуждаются в них, а я могу себе это позволить. Я с радостью это делаю. Я хочу, чтобы в храме были хорошие люди, чтобы там было чисто, прибрано. Не важно, мечеть это, дацан или православный храм…

- Зачем же приносить деньги в место, где купола «охраняют людей от Небес»? Где логика-то?

- Потому что я приношу это людям, которые туда ходят.

Я понимаю, что в любой религии есть праведники, на которых держатся эти религии. Но есть громадное количество шакалов, которые за счет религии только кормятся. Человек грешен, но не смей называть себя духовным отцом! А то я прихожу в Москве в гости к известному батюшке, который носит высокий духовный сан, и после двух часов разговора он мне заявляет: «Я сам не знаю, есть ли Бог или нет. Я пошел в религию, чтобы для себя это доказать». Он называет себя духовным отцом, занимает высокую ступеньку в церковной иерархии. И сам не знает до конца, есть ли вообще Бог!

Это уровень полуживотного, где душа спит, даже глаз не отрывает!

Это уровень полуживотного, где душа спит, даже глаз не отрывает!

Прав был Лев Толстой!

- Люди грешны, увы. В любой религии найдутся такие. Как в любой профессии есть люди, продающие то, во что они не верят.

- Я понимаю. Но мне кажется, что в последнее время таких людей в Церкви стало большинство. Я не против Закона Божия. Я против сборищ. Прав был Лев Толстой: «Истинная вера входит в сердце всегда только в тишине и уединении». Для этого не нужны собрания. Тем, кто называет себя учениками Иисуса, стоит помнить о таких словах Учителя: «Ты же, когда молишься, войди в комнату твою и, затворив дверь твою, помолись Отцу твоему, Который втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно». Он не посылал в храм водить хороводы! Он сказал – запрись и один помолись мне.

- Вы хорошо знакомы с печальной участью Льва Толстого, именно так толковавшего Евангелие от Матфея?

- Он повторял слова Иисуса, и повторил участь Иисуса. Он пошел вслед за своим Учителем.

- Да, его отлучили от церкви. А знакомы с тем, как потом отвечал Толстой на попытки отцов Церкви вернуть его в свое лоно?

- Я уверен, что Церковь – внутри человека, а не снаружи. Об этом говорили все великие люди планеты всегда и во все времена. Тело человека – есть Храм. Церковь скрывает настоящее духовное знание, заменяя его суррогатами.

- Можно критиковать церковную жизнь, но вы же переступаете эту грань. И говорите, что Церкви как института вообще быть не должно.

- Неправда, я сказал только, что церкви охраняют людей от небес. Любая религия делает это. Почему вы решили, что я говорю только про православную религию? Любая церковь охраняет человека от Бога. Она встает между человеком и Богом. И говорит – мы сейчас все объясним тебе, а ты нам деньги плати. Церковь изменила со временем свое предназначение.

- Каковы ваши предложения? Разрушить Церковь?

- Нести людям духовные знания – бесплатно.

- Сектанты так и делают. Собираются на своих квартирах, и «несут знания» друг другу.

- Почему речь о квартирах? Я говорю о школах, институтах. Почему там не преподают духовные знания? Но я не предлагаю сносить церкви. Я предлагаю нести знания. Знания и церковь – разные вещи. Знание не требует поклонения и денег. Ты получил знание бесплатно, и пошел использовать. Знание не требует служения, не требует поклонения у свечек и икон.

Вера для меня – доверие. Ты знаешь о Боге настолько, что ты доверяешь ему и слушаешься его. Это и называется верить. Вера – от слова «доверие». Я верю своей маме, потому что я очень хорошо ее знаю, но я не буду доверять кому-то неизвестному. У меня нет веры к Карлсону. Но есть вера к Богу, потому я его довольно хорошо знаю и доверяю. Верить можно кому-то, а не в кого-то. Я хочу, чтобы люди верили Ему, а не в Него.

- В истории бывало достаточно мерзавцев, которые хорошо знали и понимали, что они делают. Подменять веру знанием – опасная штука.

- Вера и поступки идут рука об руку. Разум позволяет понять исходные – кто ты такой, зачем находишься, где находишься и что тебе следует делать, чтобы стать счастливым. Любое существо желает только одного – любви и внимания к себе. В этом счастье. А вот знание дает логичный разумный путь для достижения счастья.

Делая первый шажок на пути к счастью, человек начинает дарить его другим. И получает его в ответ. Счастье есть только тогда, когда даришь его другим! И к нему приводит знание.

Реальность первична

- Давайте вернемся к «Содружеству». Помимо музыки, на альбоме есть файл с вашей пьесой «Беседы Абсолюта». В ней три действующих лица – Хаос, Логос и Душа. Каковы взаимоотношения между ними?

- Истинная Реальность, Хаос – это пластилин. Бог Творец, Логос – это возможность и способность пластилина принимать форму. А Душа, в данном случае – человек, - ее лепит.

- И Бога в том числе?

- Нет. Реальность, хаос – это энергия. Чтобы энергию привести в действие, ее необходимо упорядочить. Как ток течет из точки А в точку Б. Человек, наблюдая за упорядоченной энергией, делает утюг и розетки. Но ничто не вечно – ни человек, ни течение энергии, а вот сама энергия – вечна. Из нее состоит все. Истинная реальность – это мама. Бог Творец – это следующая ступень. Душа – часть второй ступени. Первая ступень творит вторую, вторая – третью.

- То есть реальность творит Бога, а не наоборот?

- Да, именно так. Но реальность является личностью. Вас смущает слово «Бог», но я имею в виду Творца данной Вселенной. А их же много! Если брать наш конкретный мир, то его создатель – такое же живое существо, как и мы с вами.

Откуда эритроцит, бегающий по крови и разносящий кислород, знает, куда ему бежать? Кто его научил?

- Создатель.

- Браво. В ком эритроцит бегает внутри?

- В человеке.

- Браво! Так и мы бегаем в Создателе нашего мира, и в свою очередь, Он находится в нас. Мы – эритроциты внутри замкнутой системы. Все иерархии касаются только форм, из которых лепится пластилин. Реальность первична, она пластилин, из которого все лепится. Поэтому я назвал не Бог, а Бог Творец, Логос.

- И пьеса начинается с того, что Бог Творец пришел к Истинной Реальности спросить…

- Творец пришел к ней, потому что у нее все ответы. Она изначальность, она источник знания, и она – само знание. Но чтобы оно проявилось, должны появиться тот, кто доносит знание и кому доносят знание.

Творец создает время и пространство. А любовь, которая между ними существует – реальность.

- Спасибо, иерархия взаимоотношений ваших героев стала намного понятнее. А вот заканчивается пьеса неподписанной фразой «Так я, неузнанная Тайна Волшебства, смеюсь и хохочу». Кому она принадлежит?

- Это говорит Тайна. Волшебство. Есть нечто, что выше всего. Эдакое волшебство из сказки. И Бог использует волшебство, он не создавал его.

- Кто же создал его?

- Хороший вопрос. Это как две собаки сидят, и обсуждают индийскую защиту в шахматах. Представляете, как далеко это от нас?

Вы представляете Творца как некий субъект, а я его представляю как некий процесс.

- Любым процессом кто-то управляет.

- Нет, вода течет сама по себе, пока не придет человек и чего-то не захочет. Никто никому не должен. В том числе и вода. Должен – это идея ума, но ум временен, а вы – нет.

Любовь к Богу – естественное состояние души. Но не к Создателю. Потому что нет начала. Не надо думать в категориях времени, что кто-то что-то создал. Нет, все было всегда. Вы не рождались никогда, потому что вы – бессмертная Душа. И вы никогда не умрете, потому что вы – жизнь. Жизнь не может умереть. Вы – Жизнь, и вы не можете ни умереть, ни родиться.

Где разница между мной и Создателем? Чем капля отличается от океана? Она часть океана. Когда она падает обратно в океан, кем она становится? Как была частью океана, так и осталась ею. Это вечные взаимоотношения Любви между каплей и океаном, но каждый из вас – вода, и никакой разницы нет. Он есть свет, и вы есть свет. И так будет вечно. Кроме этого океана, ничто больше не существует.

- Каждое интервью с вами превращается в лекцию.

- Но я ничего никому не навязываю. Я же не хожу по домам, как свидетели Иеговы, и кричу – прочитайте эту книжку. А я говорю – мне наплевать, будете вы ее читать или нет. Это ваши проблемы со счастьем – решайте как хотите. Но если вас заинтересует рецепт счастья - тогда добро пожаловать, друганы!

- В каком театре будет поставлена эта пьеса?

- Не знаю! Честно говоря, я договорился о постановке, но я не спросил у парней названия их театра! Мне было неинтересно. Они пришли ко мне, и спросили, можно ли. Я сказал им – да пожалуйста! Пришли бы другие через полчаса – и им бы сказал то же самое. Я свое дело сделал. Дальше с этим можно делать все, что угодно. Я даже не настаиваю, чтобы они указывали мое авторство. Мне это не важно. Я только официант, который донес это блюдо до людей, я не могу настаивать на авторстве.

- Текст пьесы написан довольно тяжелым языком. Не думаю, что его поймут слишком многие.

- Я знаю, но все понимают на разных уровнях. Есть люди, которые не поймут пьесу, но поймут песни. Если люди, которые не поймут пьесу и песни, но поймут стихи между песнями. Я сказал одно и то же тремя разными способами. И даже повторил в двух альбомах! А для остальных я читаю лекции.

- Следующий альбом может оказаться без подобных проповедей?

- Он таким и будет. Хорош! Я все сказал. Будут песни и про любовь в том числе. Будут просто песни. Ничего подобного этим двум альбомам не будет. Еще несколько лет назад я понимал, что должен это сделать, но не был готов к этому. Я много лет готовился. И в какой-то момент понял, что все готово, ветер подул, пора поднимать паруса и сделать дело.

Мои музыканты понимали, что это будет непросто для широкой публики, что не все поймут меня. Я сам их попросил пойти мне навстречу. И вот я сделал то, что должен – выпустил две пластинки. Теперь я могу идти дальше.

Я уже сказал все. Пора действовать!