Как в группе «Ария» появился новый вокалист и почему у российских групп нет шоу, подобного Rammstein?

Недавно в группе титанов отечественного хэви произошли тектонические события. Из группы ушел вокалист Артур Беркут, в коллектив взяли нового вокалиста Михаила Житнякова, и с его голосом выпущен новый альбом «Феникс».

Виталий Дубинин и Михаил Житняков рассказали, как все это происходило, и с какими трудностями столкнулась «Ария» из-за ухода Артура Беркута.

Михаил Житняков - новый вокалист «Арии»

- Кастинга не было? Как происходил процесс поиска замены вокалиста?

Дубинин: Кастинга не было. Наверное, нам просто повезло. С Михаилом мы познакомились два года назад. В 2009 году у Маргариты Пушкиной вышел альбом «Династия посвященных». Она мне его презентовала со словами: «Послушай, как поют молодые ребята, может, что-то тебе понравится». Пушкина тогда уговаривала меня создать сольный концептуальный альбом, и подыскивала вокалиста для такого альбома. Мне понравился именно Михаил Житняков. Я сходил на его концерт. На этом тогда все и закончилось.

Когда же случилась история с Артуром, мы начали думать о новом вокалисте, и я вспомнил про Мишу. Дал послушать другим запись его песни на альбоме Пушкиной. А в прошлом году еще вышел трибьют «Арии», где Михаил в составе группы «Гран-Куражъ» исполнял одну из наших песен. Послушали мы все это, и решили пригласить его на студию, чтобы он спел наши старые песни. Он пришел, спел. Причем, когда мы спросили его, что он будет петь, то он сказал, что готов практически любую. Потом мы с ним попробовали новые песни, и поняли, что это то, что нам нужно.

Я считаю, что нам повезло. Долгих поисков не было, обошлись малой кровью…

- Михаил, вы наверняка с детства были фанатом «Арии»?

Житняков: Точнее, с того момента, когда началось мое знакомство с тяжелым роком, а это началось с прослушивания альбома-компиляции «Арии» «2000 и одна ночь». Есть такое выражение: «я – поздний бутон». К тяжелой музыке я пришел, когда уже учился в институте. До этого слушал разную музыку, в том числе популярную. Я тогда не заморачивался на жанры и стили. Когда я услышал «2000 и одну ночь», вместе с ребятами в ближайшем ДК мы подобрали несколько песен «Арии», я спел… и стал фанатом «Арии» и тяжелой музыки.

- Музыка в вашей группе «Гран-Кураж» тоже тяжелая, но все-таки несколько иного плана.

Житняков: Дело в том, что в группе всю музыку и тексты пишет гитарист Михаил Бугаев. Он вырос на песнях «Парка Горького». Это наложило свой отпечаток, у нас был уклон не к хэви, а скорее к харду 80-х.

- Как вы восприняли новость о том, что вас берут в «Арию»?

Житняков: Был ошарашен! Мы с Виталием знакомы два года, и когда он в конце июня попросил приехать попробовать, я приехал именно попробовать. Одно дело петь каверы, другое - петь в присутствии авторов, это большая ответственность. Но «арийцы» приняли решение настолько быстро, что я почувствовал себя совершенно ошарашенным. Я-то предполагал, что пока они будут думать, я сам решу, получается у меня или нет. Мне предложили, и я сам взял паузу на обдумывание.

- Как получается, что в профессиональной группе «Ария» успешно поют люди без музыкального образования? И вот опять непрофессиональный вокалист?

Дубинин: Мы тоже не сильно образованы, консерваторского образования ни у кого за плечами нет. Я закончил Гнесинское училище, но скорее для корочки. Мы все самоучки. Сами учились тому, чему хотели научиться. Нельзя сказать, что мы специально берем людей без образования, это дело случая.

Плюс в отсутствии образования тоже есть. Музыканту легче меняться в зависимости от необходимости, над ним не висит груз в виде заученной грамоты и исполнительской техники. Мы берем тех, кто нам нравится. И общаться с такими людьми нам проще.

Альбом «Феникс» в продаже с 5 октября 2011 года

- Виталий, вы выступили в роли вокального продюсера альбома «Феникс». Что пришлось менять, добрабатывать в голосе Михаила?

Дубинин: Ну, какой же я продюсер… Кардинально ничего менять не пришлось. Мне показалось, что раньше Михаил пел в такой мальчишеской задорной манере, кроме того, у него в голосе присутствовала излишняя хрипотца, свойственная молодым. Я чувствовал, что он сможет петь гораздо более широко, мужественно. И мы добились этого, я считаю. Главным было раскрыть голос Михаила, уйти от мальчиковости и придти к зрелому мужчине. Огранить все грани, показать больше возможностей: с хрипотцой и без, на широком распеве и на субтоне.

- Михаил, а для вас в чем было главной сложностью при записи вокальных партий к «Фениксу»?

Житняков: Сам подход к работе для меня был абсолютно нов. На меня вывалили сразу весь новый материал, который был уже записан. Надо было слушать и записывать вокал. Мой опыт студийной работы был иной – песни сначала долго репетировались, потом приезжали в студию записывать готовый материал.

Хотя Виталий стесняется, я могу точно сказать – он продюсер, и еще какой продюсер! Он не упускал ни одного нюанса в песне, обращал внимание на каждую мелочь – все ради того, чтобы воплотить материал именно таким, каким он был задуман автором.

- Михаил, какая из песен показалась вам особенно сложной?

Житняков: Наиболее сложны для меня совсем не песни с высокими нотами. Самое трудное для вокалиста моего плана – спеть внизу или в середине. Из альбома сложнее было спеть «Реквием» и «Парфюмер. История одного убийцы». В медленных песнях от меня требовалось серьезное проникновение. Петь боевики было более знакомо.

Дубинин: В медленных песнях голос более на виду, он не закрыт гитарами, ничего не жужжит. И любой огрех тут же слышен. Надо быть убедительным на двести процентов.

- Михаил, вы женаты. Что сказала вам жена? Ведь вы работали на стабильной работе с зарплатой, а уходите в музыку.

Житняков: Я сказал жене, что буду зарабатывать не меньше, и ее это устроило (смеясь). На самом деле, мы с супругой долго размышляли на эту тему. Как ни странно, вопрос о финансовой отдаче работы в группе «Ария» был не самым главным вопросом. Сомнения были в другом. Впервые за долгое время мне придется надолго уезжать из дома на гастроли. И жене было особенно трудно принять именно этот аспект. Я уеду на три недели – что я буду делать без нее?

Мы взрослые люди, не первый год живем вместе. Сели вместе, все разобрали… Сейчас она меня всецело поддерживает. Готовит чемодан для гастролей.

- Когда стартует тур?

Дубинин: 15 октября у нас первый концерт в Саранске. И практически без перерывов до середины декабря у нас будут концерты. 30 концертов за два месяца. Это серьезное испытание не только для Михаила, но и для нас всех.

- Для вас стал сюрпризом тот факт, что Беркут успел после ухода выпустить сольный мини-альбом раньше, чем «Ария»?

Дубинин: Это стало приятной неожиданностью, я бы сказал. Песню «Орел», вошедшую в альбом «Право дано», мы готовили для альбома «Арии». Сейчас у нее иная аранжировка. Остальные три песни Артур в «Арию» никогда не приносил. Так что я удивился, что они так оперативно все записали и выпустили. Раньше он не проявлял такой плодовитости внутри «Арии», пел и пел. Не то, чтобы мы говорили ему, что его песни не возьмем. Нет, предложений почти не было. И я не слышал, чтобы он перед уходом из «Арии» где-то записывал свой материал. Хотя в интервью он часто говорил, что у него много своего материала, и он когда-нибудь выпустит его в сольном альбоме.

- Разрыв произошел недавно. Но будет ли такое, что Беркут спустя несколько лет так же, как и Кипелов, придет на какой-нибудь концерт «Арии», споет с вами?

Дубинин: Мы расстались без всякой ругани, пожали друг другу руки. С нашей стороны наверняка будут предложения к нему поучаствовать в юбилейных концертах. Не вижу повода, чтобы он их не принял…

Любые разрывы происходят тяжело и болезненно. Но я уверен, что они идут на пользу. Скажем, я не знал, что он записывает мини-альбом. Я удивлен и рад за него! И у нас так же. С той атмосферой, что была у нас в последнее время, альбом получился бы хуже, чем с Михаилом. Что ни делается, все к лучшему!

- Давайте про новый альбом. В песне «Черный квадрат» звучат такие строки Маргариты Пушкиной: «Страна героев и воров, Богом забытый край». Вы полностью согласны с ними? Россия – Богом забытый край?

Дубинин: Это же традиционное выражение – Богом забытое место, и оно у меня ассоциируется с Россией. Там даже были такие слова: «Хриплый собачий лай, мечты под откос…» Мы немного поправили. Россия – покосившиеся деревни, упавшие заборы, сидящие старухи, глаза, в которых нет будущего. В России люди всегда стремились к Богу. Потому и обидно за нее, что так все происходит. Надеемся на лучшее, но видим то, что есть.

Житняков: Я более оптимистичен, наверное, в силу возраста. Если бы я собрался подписаться под каждой строчкой этой песни, я бы слукавил. Не все так плохо в моей жизни, и не все так плохо вокруг меня. В другой стране я себя не вижу, да и кому я там нужен. Но из песни не стоит выдирать отдельные фразы, песня создается для настроения. И это настроение я разделяю, если не придираться к каждому слову. Я оптимистичен. И мой приход в «Арию» - повод смотреть иначе, и мы сейчас сидим и все обсуждаем свободно, а лет тридцать назад вряд ли это было возможно. Да и песню могли запретить. Сейчас модно ругать власть. Но я вижу, что не все так плохо.

Дубинин: Это голос разочарованного поколения, к которому принадлежим мы с Маргаритой Пушкиной. Мы как люди, которые двадцать лет наблюдали за переменами в нашем государственном устройстве, ожидали нечто другое. И сказали в этой песне резко. Потому что если говорить экивоками, то лучше вообще не говорить.

- После недавней «рокировочки» во власти многие строят планы об эмиграции. У вас не появились такие мысли?

Дубинин: Раньше не было такой темы. Когда рухнула советская власть, и открыли границы, очень многие музыканты уехали на Запад. У нас такого желания не возникало. Мы всегда играли для нашего зрители, и никогда не стремились на Запад даже ради карьеры. А уж просто свалить из страны и заниматься там непонятно чем, - таких мыслей не было ни у меня, ни у других, я даже и за Кипелова могу сказать. Сейчас в нашем возрасте бросить все и уехать? Мне комфортно от того, что я работаю и самореализовываюсь. Был бы я другим человеком – наверное, подумал бы.

- «Ария» всегда отличалась разбросом в стилистике текстов песен, Пушкина то правду-матку рубанет, то сказочки рассказывает. На «Фениксе» тоже есть строки «на расправу темным силам», например. Нормальные взрослые люди так не разговаривают, а вы взрослые люди.

Дубинин: В любом нашем тексте можно найти такие «темные силы». В любом жанре есть свои клише или, если хотите, законы. У нас всегда в песнях борьба добра со злом. Но ведь и в жизни все это есть. Таких темных сил, как у Лукьяненко в «Ночном дозоре», у нас нет. Процитированный текст песни «Симфония огня» написал Игорь Лобанов, и в нем есть отсылка к роману Брэдберри «451 градус по Фаренгейту». Тогда, в 60-е годы, это звучало достаточно футуристично. Но это не фэнтези, это все равно из реальной жизни.

Житняков: … Но не без элементов мистики.

- Михаил, а вам близка такая сказочность, мистериальность?

Житняков: Сказочность не очень, а борьба добра со злом – это мне близко. В «Фениксе» использована настоящая легенда, почему бы о ней рассказать? Мне близка историческая тематика.

- Когда ходишь на Rammstein, - видишь расписанное посекудно шоу с массой пиротехники и декораций. «Ария» играет на тех же площадках иногда, но такого зрелища нет. Почему? Неинтересно или невыгодно?

Дубинин: Во-первых, это нерентабельно. Это понимаешь, когда видишь цены, которые выставляются в Москве за любую работу. Концерт в лучшем случае будет нулевой, если не в убыток. И это шоу не повезешь в другие города. Я удивляюсь, когда узнаю про то, что Rammstein привез 20 фур с аппаратурой из другого государства. Не понимаю, какая тут логистика, хотя много лет работаю в этом жанре. Мы хотели привезти шоу в Киев, и не смогли – организаторы прямо сказали, что не потянут. Даже перевозку декораций, которые хранятся в Москве.

Я знаком с ребятами из Rammstein, с Тиллем и Рихардом. Они мне рассказывали, что перед шоу снимают огромный ангар на два-три месяца, и репетируют именно на той сцене, которая будет работать в туре, со всей пиротехникой. Мы этого сделать не можем – не потянем ни аренду ангара, ни гонорары рабочим. Экономически это нерентабельно. Тилль рассказывал, что рабочие всю ночь между репетициями вкручивают эти лампочки и бомбочки. Я не понимаю, как это возможно!

Кроме того, даже если группа «Ария» сделает такое шоу, ей никогда не заплатят таких денег, какие платят западным группам у нас же в России. Да и в России все стоит намного дороже, чем на Западе. В Берлине все стоит дешевле – и автомобили, и работа звукорежиссеров. Мы отдали сводить «Феникс» на Запад, и нам свели его в рекордные сроки и за копейки, условно говоря. В России это делалось бы в три раза дольше и в два раза дороже. Все хотят заработать сразу и много.

Когда у людей нет перспективы, надо отжать побольше и сразу. Так у нас везде. Начиная от шоу-бизнеса и заканчивая ценами на бензин.

Гуру КЕН