- Бизнес есть, а договоров нет. Я подписал контракт с Марой, как физическое лицо Дмитрий Гройсман с физическим лицом Нестеровой Мариной Владимировной. Сейчас она в паспорте значится Марой Владимировной. Когда мы с ней познакомились, такого имени еще не существовало. Имя придумано ею, не буду спорить. Но в популяризацию имени прикладывали свои силы оба, я – своими финансами, она – своими песнями.

Контракт отказывались регистрировать нотариальные конторы, пока там не будет указана сумма денег, которые будет получать Марина (Мара). Поскольку невозможно заранее указать, сколько будет получать артист, продюсер и певица решили указать сумму в процентах, 60% продюсеру и 40% артисту. Контракт заключался на десять лет, и реальные суммы отличались от прописанных в документе. В период раскрутки деньги в проект только вкладывались, а Маре выплачивалась зарплата из кармана продюсера.

- При этом я все время говорил Маре: «Эти деньги я могу потратить на свою дочь. Не обмани меня!» Все клипы, все сценарии, все костюмы оплачены мною. При этом я не присутствовал ни на одном интервью, и никак не давил на артистку.

При воспоминании об обстоятельствах разрыва у Гройсмана темнело лицо.

- Мы разошлись с ней по-человечески, и надо было разойтись по финансам. Мы в конце концов урегулировали эти вопросы. Но для того, чтобы она решилась закрыть долг, мне пришлось остановить все ее концерты, прекратить ротацию всех клипов по ТВ. И до тех пор, пока она не испугалась, у нее оставалась уверенность, что все решится само собой. Было пять лет совместной работы, популярность, но финансовый убыток в 70 тысяч долларов. И что Мара? Она мне собиралась когда-нибудь, если я дам ей возможность работать, покрыть этот минус до нуля. Моя же работа, получается, не стоила в ее глазах ничего!

Без продюсера, убежден Гройсман, ни один артист не может стать популярным. Талантливых людей у нас много, а продюсеров мало. И талантливые идут по конкурсу. Звездная болезнь поражает артиста, и он мгновенно забывает, что на его популярность работало много людей.

- По сумме отступного, я покрыл свой минус от вложений в проект, и получил достаточно внушительный бонус. Я собственноручно написал расписку, что не имею к Маре претензий, и не буду осуществлять никакого противодействия ее концертам и другой творческой деятельности. Сам порвал контракт на мелкие кусочки.

Мы отошли с Дмитрием Гройсманом в тихий уголок, и продолжили беседу.

- Ее желание расторгнуть отношения, и все проявления неблагодарности для меня болезненны. Ведь я пять лет занимался девушкой, в которую никто не верил, кроме меня. И никто мне не помогал. И она об этом знала.

Я бы мог за свои 70 тысяч долларов убытка получить «удовольствие» сравнять ее с землей. Но я получил возмещение. Теперь мне интересно, как она попробует жить без меня.

Она, наверное, счастлива. Только теперь она должна денег тем людям, которые заплатили за нее. И намного больше, чем мне. У нее контракт на четыре года, и ее доля те же 40%, насколько я знаю. Но ведь ей надо еще компенсировать долг за расторжение отношений со мной. Посмотрим…

- Возникают ли подобные вопросы с вашей группой «Чайф»?

- С «Чайфом» таких проблем нет. Мы 14 лет вместе, и мы взрослые люди. Шахрин из тех артистов, которых я знаю – самый порядочный человек. У нас были горячие споры, но никогда никто из нас не перешел той грани, из-за которой нельзя было бы вернуться обратно на поле переговоров. Шахрин понимает, что сделай я шаг в сторону, - и у группы точно что-то изменится.

За двадцать лет жизни группы в коллективе один раз сменился басист. И все. Это говорит о многом, - уверенно закончил Гройсман.

Кстати, как стало известно из заслуживающих доверия источников, сумма отступных, выплаченных Марой своему бывшему продюсеру, составила 150 тысяч долларов.

Гуру КЕН, Guruken.ru
Фото - Светлана МАЛЬЦЕВА, NEWSmusic.ru