Русский шансон как музыкальный жанр до сих пор остается терра инкогнита для музыковедения и музыкальной критики. Нет устоявшейся терминологии, нет серьезных трудов по истории и актуальному состоянию жанра. При этом сам жанр очевиднейшим образом живет и здравствует. Возможно, это эссе даст предпосылки для более детального и вдумчивого исследования низового музицирования, и позволит посмотреть на жанр свежим взглядом.

История

Пожалуй, все исследования сходятся в том, что нынешний русский шансон имеет корни в старинных русских народных песнях, типологически относящихся к жанру удалых, в свою очередь делившихся на разбойные (или разбойничьи), тюремные и каторжные. До XVI века по понятным причинам у историков нет сохранившихся текстов песен, но есть упоминания в житиях святых (Феодосия Печёрского, Кирилла Белозёрского и др.) и русских былинах о разбойниках и их «профессиональном» разбойничьем диалекте. К XVI веку относятся весьма популярные циклы песен о Ермаке и Степане Разине. Позднее были распространены песни о Ваньке Каине, Таньке Растокинской, Емельяне Пугачёве и других разбойниках. Причем песни довольно точно передают как быт разбойников, так и бандитский арго – например, «сарынь на кичку». Как правило, песни полны сочувствия к разбойникам – те живописуются как свободные люди, борющиеся с очевидными несправедливостями. Герой разбойничьих песен априори свободен от физического труда и морального унижения крепостного крестьянина или солдата, а позже - и наемного фабричного рабочего.

«Я скажу тебе, надежа православный царь,
Всю правду скажу тебе, всю истину,
Что товарищей у меня было четверо:
Еще первый мой товарищ темная ночь,
А второй мой товарищ булатный нож,
А как третий-то товарищ, то мой добрый конь,
А четвертый мой товарищ, то тугой лук,
Что рассыльщики мои, то калены стрелы».
(А.С.Пушкин «Капитанская дочка»)

К XIX веку кристаллизуется отдельный тип острожных, или каторжных песен. В «Записках из Мертвого дома» Ф.М.Достоевский, сам сидевший в Омской каторжной тюрьме в 1851—1854 годах, живописует многие ее образцы. Отличительными особенностями становится жалостливость интонаций, ностальгическое ожидание воли, особые теплые чувства к матери, описание тюремного быта. Песню «Как-то по прошпекту с Манькой я гулял» цитирует Александр Куприн в «Яме».

Низовая народная культура в грубоватой форме воспевает образ лихого свободного от каких-либо обязательств, кроме своего слова, смелого человека. Для крестьян и служивых, трудившихся от зари до ночи, эти образы становились синонимом романтических идеальных героев (по подобию героев современных блокбастеров), - именно поэтому эти песни пели не только в собственно разбойных шайках и тюрьмах, но и в широких слоях народных масс.

Однако кардинальную трансформацию сверху донизу весь жанр претерпел в начале XX века. Будучи до этого чистым видом русской народной музыки, в 1900-1925 годах жанр попал под влияние еврейского клезмера и одесской еврейской поэзии на идише. Новый гибрид правильнее было бы называть городским романсом, потому что к жизни «лесных братьев» он более отношения не имел. Реципиентами стали городские бандиты со строгой иерархией специализации: воры разных специальностей (высшая ступень), мошенник и фальшивомонетчик (интеллектуальная «элита»), попрошайки, грабители и убийцы (нижняя ступень). Появился новый специалитет – босяки, не брезговавшие никаким криминалом, как следствие стремительной люмпенизации традиционного городского населения перед Первой мировой войной из-за катастрофического невнимания самодержавной власти к этому вопросу (примерно такая же новая люмпенизация наблюдается сегодня в большинстве российских городов).

Национальный вопрос весьма щепетилен, но без него невозможно объяснить такое массовое разовое вливание традиционного еврейского фрейлехса и клезмера в низовое музыкальное творчество. Еврейская интеллигенция, с одной стороны, возглавила большевистские политические движения, но и не менее мощное влияние оказала на криминальный мир – и в нем, впрочем, предпочитая «специализироваться» на музыке и торговле. Песня «Купите папиросы» (на идише - «Папиросн») известна в еврейской среде Восточной Европы еще в XIX веке, а к началу ХХ века мелодия эта была чрезвычайно популярна. На тот же мотив, по мнению иерусалимского исследователя Дмитрия Якиревича, вскоре после Первой мировой войны возникли две песни «Дос рэдл» и «Ой, Гот, дрэй ибэр дос рэдл», слова к которым написал еврейский поэт Нохем Штернхейм. Еще одна известнейшая песня «Бублички» написана известным одесским поэтом Яковым Ядовым (Яковом Петровичем Давыдовым) на традиционные еврейские мелодии, ему же приписывается песня «Мурка» (в первоначальном варианте – «Любка»). Распространение песен шло по всей стране – скажем, первыми известными исполнителями «Бубличков» были Красавин и Утесов. Куплетисты и в Одессе, и в других городах делились тогда на «салонных» («фрачных») и «рваных» («босяков»). Образ куплетиста Бубы Касторского в фильме «Неуловимые мстители» зафиксировал сборный образ тогдашнего одесского куплетиста. Задорные мелодии, соответствовавшие задорному духу песен, пришлись по душе народу, и были интегрированы в прежнюю разбойную песню. Еще одна популярная песня «Гоп со смыком» появилась в украинской маргинальной семинаристско-уголовной среде, ее герой отправляется то в ад, то в рай, то на Луну, но нигде не пропадает. Сам термин «гоп со смыком» означал быстрое нападение, кражу и мгновенное исчезновение. Отсюда же известное выражение «гоп-стоп», известное по песне Александра Розенбаума, и родственное понятие «гопники» (от аббревиатуры петроградского Городского Общества Призрения для юных хулиганов).

Именно в 20-30 годы формируется новое название криминального городского романса – блатная песня. Само слово «блат» появилось из еврейско-немецкого blat (посвященный, согласный), и соотносилось, как указывает Этимологический словарь русского языка, с немецким blatt (бумажные деньги) и польским blat (взятка). В уголовном арго блатной стал означать посвящённого, своего, а блатная песня стала жанром криминальной музыки, полностью очищенной от нравственных императивов и в качестве лексики использующей уголовную «феню» и матерные выражения.

Любопытно наблюдать изменение отношения советских и российских властей к блатной музыке и городскому романсу в целом. Только в одной Москве к 1927 году насчитывалось 127 пивных, где регулярно выступали артисты с куплетами и босяцкими и блатными песнями. В начале 30-х годов начинается бескомпромиссная борьба с «легким жанром», как указывает Александр Сидоров в своем исследовании «Песнь о моей Мурке». С 1 мая 1930 года всякая эстрадная деятельность в пивных запрещена. А в 1931 году на Апрелевской фабрике грампластинок было уничтожено более 80 процентов матриц пластинок с записями городского романса. При этом в начале 30-х была выпущена грампластинка Леонида Утесова именно с такими песнями, но исключительно для закрытой продажи через Торгсин, то есть «за золото». Позднее распространение подобных записей не приветствовалось, однако и не запрещалось. Что дало гигантский толчок рынку «студий звукозаписей», активно перезаписывавших и продававших городской романс, от Высоцкого до Аркадия Северного и Утесова. С перестроечных времен все запреты на подобную музыку сняты, и она получила полноправную прописку и в эфирах, и в звукозаписи.

В годы «оттепели» вновь разрешили куплетистов на клезмерской музыкальной основе, однако ограничили их суровыми идеологическими рамками. Образ артиста Мосэстрады Аркадия Велюрова в фильме «Покровские ворота», обрамленный позднейшим городским романсом Булата Окуджавы, ярко показывает перспективу развития городского романса 60-80-х.

Именно в 80-00-е годы произошла еще одна содержательная трансформация городского романса. Сформировались и оформились три ветви жанровой неформатной музыки – собственно блатная, бардовская (КСП) и русский рок. Бардовская (Окуджава, Визбор, Галич) стала прибежищем технической интеллигенции, рок (Макаревич, Гребенщиков, «Воскресение») утянул на себя молодежные протестные настроения, а блатная низовая культура вкупе с романсами приняла новое наименование – русский шансон. Автором этого неологизма считается Юрий Севостьянов, основатель компании «Мастер Саунд Рекордс» и автор названия серии релизов блатной музыки и одноименных фестивалей. Легко догадаться, что причиной появления неологизма стали маркетинговые соображения: продавать специфический товар легче под респектабельным именем, схожим с уважаемым властями шансоном французского происхождения (аналогичная ситуация произошла с продажами «русского рока»). В этот же период произошло триумфальное возвращение эмигрантского ресторанного шансона (Шуфутинский, Токарев, Успенская), с ходу занявшего премиальные позиции в жанре.

Зажив по правилам шоу-бизнеса, новоявленный русский шансон тут же принялся крениться в сторону наиболее примитивно организованной поп-музыки, каковой оказалась в те годы русская попса образца «Ласкового мая» или «Миража». Аранжировки большинства «шансонье» немедленно оказались электронными, гитара вмиг стала необязательным аксессуаром, а половину жанра тут же отвоевали симпатичные жанровые певицы (что в блатной жизни было немыслимым нарушением всех канонов и «понятий»). При этом шансон все же сумел сохранить главную свою особенность: смысловую глубину своих песен, высокую степень душевности их исполнения и откровенное презрение к фонограмме (петь под «фанеру» в шансоне и по сей день не принято, и считается дурным тоном). С этого момента понятие «русский шансон» стало наиболее корректным термином для описываемого жанра, и появление федеральной радиостанции «Шансон» 15 августа 2000 года окончательно закрепило этот термин за жанром во всем его разнообразии.

Примерно с 90-х годов русский шансон стал не только полноправным легальным музыкальным жанром и коммерчески успешным радиоформатом, но и активно принялся оказывать влияние на смежные жанры. Скажем, культовая поп-певица Алла Пугачёва записала песни в жанре шансона «Настоящий полковник», «Мадам Брошкина» и «Девочка секонд-хэнд», ставшие эстрадными суперхитами. Появились поп-звезды, работающие на грани традиционной поп-музыки и шансона: Ирина Аллегрова, Вячеслав Добрынин, Юрий Лоза, Олег Газманов и др.

Распространение

В России русский шансон сегодня является одним из самых популярных и массовых музыкальных жанров. Есть два платных телеканала, посвященных исключительно этому жанру – «Шансон ТВ» и «Ля-Минор», причем во многих городах они входят в базовый бесплатный пакет вещания. Работает федеральная сетевая радиостанция «Шансон», вещающая в 170 городах вещания и покрывающая практически всю Россию, а через спутниковую платформу Hot Bird покрывающую многие страны Западной Европы и Ближнего Востока, где проживает немало наших соотечественников. Есть специализированные шансон-радио в некоторых городах (например, в Москве – «Добрые песни», в Санкт-Петербурге – «Питер FM»), а количество региональных радиостанций, активно включающих в свои плей-листы песни в жанре русского шансона, подсчитать вовсе невозможно. Стоит отметить, что с момента создания радио «Шансон» стабильно входит в тройку самых популярных FM-радиостанций страны.

Даже в Москве, по данным аналитического проекта Intermedia Pro, в ноябре 2010 года по количеству концертов русский шансон и авторская песня занимали 2,95% от общего количества концертов (для сравнения, поп-музыка – 6,99% и академическая музыка – 41,27%) и 2,35% по условному количеству зрителей. При этом только в ноябре прошло три концерта шансона на самой престижной концертной площадке страны – в Государственном Кремлевском дворце (вместимость 6 тыс. зрителей) и один концерт на самой большой площадке – СК «Олимпийский» (вместимость 18 тыс. зрителей). В структуре релизов, изданных на физических носителях, в этом жанре издано 14,47% от общего количества релизов в ноябре. Итоги за весь 2010 год пока не подсчитаны, но нет сомнений, что с учетом ситуации по всей стране они будут еще более впечатляющими. Уже сейчас многие региональные промоутеры заявляют, что наиболее кассовые концертные артисты страны – шансонье Стас Михайлов и Елена Ваенга, подвинувшие прежнего рекордсмена Филиппа Киркорова.

О цифрах продаж музыки этого жанра судить сложно, по причине повального пиратства. Однако известен феномен, когда на протяжении более чем десяти лет в России производился заведомо устаревший формат – аудиокассеты, исключительно ради активных продаж на аудиокассетах записей русского шансона. Феномен объяснялся тем, что у дальнобойщиков на старых советских грузовиках были установлены магнитолы исключительно под аудиокассеты. Сейчас подавляющее большинство дальнобойщиков разжились музыкальными центрами с CD-MP3-чейнджерами, порой даже с возможностью проигрывания флэшек, однако до сих пор производство аудиокассет продолжается, и в некоторых провинциальных магазинах можно купить этот раритет. На них будет записан исключительно русский шансон.

Россия по-прежнему остается на первом месте в мире по количеству заключенных. На сентябрь 2010 года, по данным статистики, их количество составило 1 млн 66 тыс человек, или 735 человек на 100 тысяч населения. Восьмая часть заключённых в мире – россияне, хотя в России живет только сороковая часть населения планеты. Каждый четвертый взрослый мужчина в России - бывший заключённый. Если к ним приплюсовать нынешних и бывших сотрудников многочисленных российских силовых структур и пенитенциарных учреждений, по роду службы соприкасающихся с уголовной «культурой», и членов их семей, то окажется, что не менее 75% населения России имеет самое плотное отношение к блатной субкультуре. Это беспрецедентно благоприятная почва для процветания жанра.

Кроме того, Россия часто воюет. Внешние (Афганистан, Африка, Грузия) и внутренние (Чечня, Дагестан) военные действия привели к возникновению в русском шансоне поджанра военной песни, условно называемой «афганскими песнями». Он имеет широкую социальную базу из ветеранов последних войн, военнослужащих, милиционеров и членов их семей.

Состояние жанра

С того момента, когда песни русского шансона появились в открытом медиа-эфире, а артисты шансона на равных принялись соревноваться в концертных турах и продажах альбомов с артистами традиционных «форматных» жанров, ситуация изменилась самым кардинальным образом.

Представители блатной воровской песни оказались в крайне невыгодном положении. Обсценная лексика априори не могла оказаться в эфире, скажем, популярнейшей радиостанции «Шансон», - причём «запикивания» зачастую меняли смысл песни, и многие певцы «по понятиям» категорически запретили себя «запикивать». Более того, в эфире рядом с романсовым наследием русской эмиграции или песнями из кинофильмов многие песни, написанные на фене, стали слушаться крайне невыигрышно для массовой аудитории.

В результате лидерство в жанре захватили артисты, отказавшиеся от мата и фени, но чутко ответившие на запросы публики в искренней песне с «правдой жизни». 31 декабря 2010 года на радио «Шансон» прошло голосование за лучшую песню десятилетия. Результаты настолько красноречивы, что стоит целиком опубликовать первую десятку топа:

Мы видим в первой десятке сразу две песни Стаса Михайлова, сегодняшнего флагмана жанра. Имена остальных артистов тоже весьма известны и популярны. Но нет ни одной блатной песни. Лагерной тематике посвящена только одна песня («Журавли над лагерем»), а еще одна песня, напротив, повествует о нелегкой жизни милиционера (!) и его карьерном росте («Опер»). Остальные песни можно смело называть любовной лирикой.

Более того, самые кассовые артисты русского шансона фактически стали полноценными поп-артистами: сольные концерты Елены Ваенги и Стаса Михайлова показывают в прайм-тайм Первого канала, в своем творчестве они вырвались далеко за рамки бесхитростного аккомпанемента (у каждого имеется не просто группа, но свой собственный оркестр) и узкой романсовой тематики. Теперь концерты Михайлова или Ваенги – это изощрённые оркестровые аранжировки, профессиональный вокал и артистизм высокого класса. Видя такие успехи, вслед за ними двигаются вслед другие артисты жанра. А от кого они отдаляются? От блатной песни.

Исполнители блатного направления русского шансона остаются популярны, но в новых песнях они практически не используют феню и мат, тем самым значительно видоизменяя сам жанр. Апологеты блатной песни даже говорят о кризисе жанра, о его «опопсении». И в этом смысле с ними можно согласиться. Выход артистов из полуподполья, из прокуренных ресторанов на большие респектабельные площадки потребовал от них гораздо большего профессионализма. Кто смог, тот нарастил его. Кто не смог – остался работать в ресторанном формате.

Исследователь русского шансона Виктор Солдатов так формулирует критерии жанра: «Сюжетность песен, их тесная связь с конкретными жизненными ситуациями, позициями и переживаниями людей (если коротко – это песни «за жизнь»); мелодичность на основе многонациональной российской народной мелодики; использование в стихах стилистики городской разговорной речи с её характерными оборотами и отчасти жаргонизмами; подчинённость музыкального сопровождения содержанию и структуре песенных текстов; неакадемизированные и даже непевческие голоса «людей из народа», поющих не столько для демонстрации вокала или возбуждения двигательной активности слушателей, сколько для передачи душой и сердцем содержания и чувственного наполнения песенных историй. …Песенные стихи русского шансона интерсоциальны по содержанию, демократичны, просты и понятны, они в основном куплетны, архетипичны, поливариантны и наделены традиционной балладно-романсной топикой».

В содержательном смысле русский шансон состоит из поджанров: блатная песня, бардовская песня, городской романс, военные песни. Каждый из них делится на стили и подстили. Например, общее понятие блатной песни вполне раскладывается на уличные (хулиганские), воровские, дворовые, босяцкие, застольно-ресторанные, эмигрантские, тюремные и шуточные. Городской романс раскладывается на русский романс, поп-шансон, рок-шансон, альтернативный, цыганский, кавказский, немецкий русскоязычный и иной шансон. Военные песни условно делятся по месту боевых действий и стилистике – любовные, социальные и т.п. Довольно сильно разрозненны исполнители бардовской песни, подробное их рассмотрение выходит за рамки данного эссе. Многие артисты мигрируют из одного в другой поджанр, в зависимости от творческих задач.

При этом стоит обратить особое внимание на то, что русский рэп, активно затрагивающий уголовную тематику и использующий феню, пока формально в жанр русского шансона не входит.

В число наиболее популярных артистов русского шансона, помимо упомянутых, входят также «Лесоповал», Сергей Трофимов, Ирина Круг, Денис Майданов, Гарик Кричевский, «Бутырка», «Воровайки», «Голубые береты», Александр Розенбаум, Иван Кучин, Александр Новиков, Михаил Шелег, Гера Грач, Жека, Александр Маршал, Рада Рай, Ефрем Амирамов, Григорий Лепс, Катерина Голицына, Никита Джигурда, Владимир Захаров, Евгений Кемеровский, Александр Кальянов, Виктор Королёв, Сергей Любавин, Слава Медяник, Таня Тишинская, Вика Цыганова, Наталья Штурм, Любовь Успенская, Владимир Асмолов, Анатолий Полотно, Андрей Бандера, Леонид Портной и др. Альтернативный шансон представлен такими именами, как Дмитрий Хоронько, Алексей Паперный, Гуджа Бурдули, «Ленинград», «Красная плесень», Вадим Степанцов и другие.

Тенденции профессионализации жанра все заметнее, в Кремле на «Шансоне Года» шансону подыгрывает Игорь Бутман и джаз-квартет «Фонограф», и нет сомнений, что большинство успешных артистов русского шансона в ближайшее время станет частью музыкального поп-мейнстрима. При этом останутся здравствовать и многочисленные некоммерческие сегменты русского шансона, в том числе самого радикального характера. Шансон процветает, нравится это многим, или нет...

Гуру КЕН, для журнала «Музыкальная Жизнь»