— Не слишком много рэпа и r’n’b для такого мирного
конкурса?
— Много, но это мода сейчас
такая.
— Уж очень эта мода натужная и
наносная...
— У нас из ненаносного только
“Калинка-малинка”. Все остальное либо приживается, либо нет. Разве то, что делаю
я, было у нас когда-нибудь типичным? Но я начал, и стало. Мы как губки впитываем
все подряд. Популярнее Верки Сердючки здесь, конечно, ничего уже не будет,
потому что это самое типичное, но и рэп, и латино в нашем исполнении тоже имеют
право на жизнь. Вот у ребят из “Фабрики” все очень хорошо получается. Они даже
по-английски разговаривают с черным акцентом, как будто всю жизнь в Гарлеме
прожили. Ну, если с этим родился, то нужно
делать.
— Кстати, о “Фабрике”. Это тоже
конкурс, но в нем победителя формально выбирает страна. По правилам “Новой
волны” выбор делает жюри, то есть эксперты. Как вы думаете, чей выбор удачнее:
народный или профессиональный?
— На “Новую
волну” проходят, конечно, более мощные вокалисты. Если на “Фабрике звезд” Ира
Дубцова смотрелась лидером, то здесь на фоне певиц из Армении она шепчет, а не
поет. Но это же неважно. Вокальные возможности — всего лишь один из инструментов
в арсенале артиста. И на “Фабрике”, и здесь побеждают люди с массой достижений.
Харизма, умение попадать в ноты, понимание, кто ты такой, на хрена вообще вышел
на сцену и навязываешь себя публике. “Новая волна” и правда более вокальный
конкурс, а на “Фабрике” люди все-таки больше работают лицом в
экране.
— Не кажется ли вам, что выступление
Ирины Дубцовой с очень раскрученным шлягером “О Нем” выглядело весьма
некорректно по отношению к остальным конкурсантам, которые пели совсем новые
песни. Но жюри почему-то промолчало...
— Я
не считаю, что обязательным условием конкурса должно быть исполнение новых
песен. По-моему, это неправильно. Классический пример. В 1993 году я хотел на
конкурсе в Юрмале спеть “Голос высокой травы”, потому что “Босоногий мальчик”,
на мой взгляд, была уже слишком популярной. А Филипп Киркоров сказал, что я
придурок и должен петь известную песню, а не ерунду, которую никто не знает. Я
говорю: “У меня и фонограммы-то нет”. А он в ответ: “Фигня, сейчас на самолете
из Москвы привезут”. Петь такой хит, конечно, было ударом ниже пояса по
отношению к остальным конкурсантам, но я хотел показать, в том числе и
иностранным членам жюри, свой коронный номер. Так что спасибо Филе, он мне очень
помог.
Упомянутый в разговоре Филипп удачно
проходил мимо и не упустил возможность сделать официальное
заявление.
— Несмотря на то что в конкурсе был
мой артист (канадец Дэнни. — Прим. “ЗД”), Леня ставил честные оценки. Мог бы и
“десятку” по старой дружбе выкатить, но вел себя честно, и если человек пел
только на “восьмерку”, то ее и ставил.
Вот.
Агутин расправил плечи и
продолжил.
— Что касается Дубцовой, то она
автор-исполнитель, за что мне в свое время тоже завышали оценки на той же
Юрмале. Если в жюри иностранцы, они всегда спрашивают: “Кто автор песни?”. И
Саша Файфман всем тогда шептал, что, мол, это я все сам написал и даже Лайме с
Филиппом песни сделал. Для меня как для автора тоже важно, что Дубцова не только
сочиняет, но еще может выйти на сцену и сделать лицо. На это, кстати, мало кто
из авторов способен.
— На ваш взгляд, у
победителей, группы “Cosmos”, много шансов на популярность в
России?
— У них есть проблема — они плохо
говорят по-русски. А у нас в России, как я успел заметить, этого не любят. Так
что шансов маловато, но лично я хотел бы почаще видеть этих ребят в разных
концертах. Им нужно несколько правильных шагов. Например, предложить Агутину
спеть с ними акапельно, причем желательно его песню. А еще лучше сделать
джазовую пластинку с женой Агутина, вот это было бы вообще прекрасно. Надеюсь,
читатель уловит иронию. Не обязательно петь со мной, но что-то им сделать нужно,
потому что без инструментов концерт не протянешь. Хотя потенциал у них
замечательный. Я был в восторге от их выступления и, как бы ни обижались
продюсеры других артистов, оценки ставил так, как хотел. Критерий у меня очень
простой. Когда я не получаю удовольствие и мурашку не ловлю, то ставлю просто за
чистый вокал, как правило, “восьмерку”. “Девятка” означает, что мурашка прошла,
но артист слегка лажанул. А “десять” — это когда я встаю, аплодирую как зритель
и говорю: “Ребята, я хочу пойти на ваш
концерт”.
— Если бы вы были продюсером, с
кем из конкурсантов лично вам захотелось бы заключить контракт на выпуск
альбома?
— С Deema из Германии я мог бы
сделать отличный проект. Даже песня уже есть. Три месяца работы — и была бы
ударная пластинка. Из Молдавии очень интересная девочка. Милый, симпатичный
человек, но когда она вышла на сцену, то стала вдруг кричать на меня, как на
зрителя. А я этого не люблю. Она уж очень переживает, и мне жалко ее сердечко. У
музыкантов не наказывают за стимуляторы, и ей надо пользоваться чем-то вроде
валерьянки. Винсенс из Норвегии... О таких говорят — просто хороший парень. Вот
и все. Он интересно поет, но видно, что не профессионал и певцом скорее всего не
будет. Есть даже ощущение, будто ему это не сильно надо. Убийственные по вокалу
армянки. Прямо четыре Мэрайи Керри. Но им все испортили. Они хотели петь
акапельно и получили бы за это очень много баллов. Однако акапельно пели
“Cosmos”, и девушек попросили разнообразия ради петь Бетховена, что явилось
ошибочным ходом. Музыкальное умничанье. Они и так хороши, и им не нужна
навороченная аранжировка. Если бы во втором туре они спели спиричуэлс, то
железно стали бы первыми. Я всегда чувствую хороших музыкантов и сделал бы с
этими девчонками пластинку. Но, к сожалению, дел у меня по горло, поэтому пусть
подождут, поработают, наберутся опыта.
Опубликовано пользователем guruken
Гуру Кен Шоу::: приводит интервью с Агутиным без купюр.
Комментарии