«Серебряная калоша»: если Ксению Собчак обозвать лошадью — будет ли смешно самой Ксении Собчак?

Смешно ли это, когда шоу-бизнес смеётся над самим собой? Церемония под названием «Серебряная калоша» каждый год ставит вопрос ребром. Если Ксению Собчак обозвать лошадью — будет ли смешно самой Ксении Собчак?

— Ты идёшь на «кал»? — спрашивают за один-два дня друг у друга селебрити и хохочут, довольные старой шуткой.

«Кал» — это «Калоша». Пожалуй, наше всё для мира глянца, обитающих на его страницах упомянутых селебрити и той самой тусовки, что в сериале «Секс в большом городе» называлась «город Манхэттен». У нас свой Манхэттен — мир внутри «золотой мили» и филиал его по Рублёво-Успенскому шоссе. Бизнесмены, актрисы, модели, стилисты, звёзды шоу-бизнеса и гламурные девушки без определённых занятий.

Сейчас, наверное, читатель подумает, что автор примется непременно осуждать.

Вовсе нет. «Серебряная калоша» придумана умными и, главное, ироничными людьми. Самоироничными. Каждый год смеяться над собой — занятие не для трепетно относящихся к своему величию людей.

К тому же полно среди смеющихся более чем уважаемых лиц. Вот за столиком прямо на красной дорожке пьёт водку Андрей Макаревич. Выпивает не просто так, а со Стасом Наминым. Чуть ниже их разглядывает спонсорские машинки Владимир Матецкий, ведущий ныне на «Серебряном дожде» ну просто изумительные субботние дневные эфиры о редкой музыке. Сияющий, как зеркало, Геннадий Хазанов освещает путь перед собой, даже не произнося ни слова.

Подле них — важные бизнесмены в дорогих костюмах и их непременно стройные спутницы. Кстати, что привлекает бизнесменов на подобные вечеринки? Судя по улыбкам, им нравится этот гламурный образ жизни, нравится быть среди артистов. Многие из них — вполне реальные меценаты. Зная о конкретных добрых делах многих из них, уже вот так не рубанёшь топором правду-матку про «гламурье». У каждого своя правда.

Во всём важен контекст. Вот стоит за оградой Артемий Троицкий, давно уже не музыкальный критик, а один из селебрити с «особым мнением» на всё подряд. Даже рубрики в глянце под него так специально и озаглавлены. Не пускают его сначала. Через десять минут ожидания и вспышек фотопапарацци пускают. И он принимается стучать по шуточной ударной установке, принципиально мимо темпа и доли. У него особое мнение. Таковы правила игры.

Правила игры — это самое важное из того, что придумали 13 лет назад умные люди для «Серебряной калоши».

Ведут церемонию клубный герой Андрей Фомин и всем известная Ксения Собчак. Сразу скажу, что в этот раз её лошадью не называли. Но даже если бы и назвали. Вот на недавних «Двух звёздах» Тина Канделаки не утерпела и назвала. И ничего. Посмеялись вместе.

Ксения Собчак

Всё потому, что Ксения Собчак — умная девушка. И вышла с двумя огромными надувными грудями с торчащими надувными сосками. Смеяться над собой — это правила игры. Не смеяться — моветон.

Да и страшен ли смех в таком карнавальном контексте? Ведь он амбивалентен. Движется от старого к новому, от гламура к постгламуру, от вчерашнего таблоида к завтрашнему. Он покрывает весь диапазон коннотаций. «Через 20 лет у всех будет натуральная большая грудь и только у Анны Семенович — по старинке пластика».

Через 20 лет у всех будет натуральная большая грудь и только у Анны Семенович — по старинке пластика

Внутри заданной парадигмы можно двигаться во все стороны, ограничивая себя только чувством юмора и цензурной лексикой. Впрочем, цензуру можно нарушить тем, у кого «особое мнение». В роли модного шута последний год выступает Никита Джигурда. Его закономерно награждают за лучший «муд…кий поступок»: он снял видео с родами своей жены, где пел песни буквально туда, откуда появлялся в этот момент ребёнок, а потом выложил запись в интернет. Такому всё можно, так что сдерживался по части лексики автор «муд…кого поступка» недолго… А рожавшая жена, фигуристка Анисина, подсказывала мужу слова из зала. Уже заново беременная.

Больших мероприятий, где ведущие перешучиваются с людьми из первых рядов, осталось в принципе не так много. Обыкновенно довлеет вектор сверху вниз. Приходишь в Кремлёвский дворец съездов на очередную премию, и несётся сверху вниз поток шуток «для народа», смотрящего в эту минуту телевизор где-нибудь в тайге. Разве что недавно ушедшая от нас Маргарита Эскина умела создавать в телеэфирах из Дома актёра необыкновенную атмосферу, но смотрел ли кто-нибудь в тайге те эфиры, история умалчивает.

«Гламур… это переливающаяся игра беспредметных образов, которые получаются из дискурса при его выпаривании на огне сексуального возбуждения», — играл когда-то со словами Виктор Пелевин. Любой, кто бывал на гламурных вечеринках, знает, насколько предметны на них образы и сколь далеки они от сексуального возбуждения. Неважно, что надето на модели, важна сама модель — гласит девиз гламурной фотографии. В российской действительности всё переплелось в шелестящий, переливающийся клубок эффектной пустоты: артистам надо засветиться, моделям — найти спонсора, спонсорам — приятно отдохнуть за счёт корпоративного бюджета на развитие и т.п. Все заняты своим делом — и при этом ничем конкретным не заняты. Гламур, каким он вырисовался на практике.

Власть в этой системе сдержек и противовесов выступает как фигура высшая, она же спонсорская, она же анекдотическая. Номинация «Полумэры, или Мэрская история» собрала мэров Москвы и Киева плюс субъектов гламурного дискурса — балерину Волочкову и порнонедоразумение Беркову, баллотировавшихся на пост мэра Сочи. Лужкова, кстати, высмеяли не за явно болезненную для него тему гей-парадов (хотя аудитория более чем подходящая), а за инициативу отдавать заброшенные могилы в уход всем желающим за право дальнейшего использования оных по прямому назначению. «Идёшь-идёшь, смотришь — могилка красивая. Думаешь, как бы мне в неё побыстрее попасть», — ёрничает Собчак. И на всякий случай напоминает возраст Волочковой, который та постеснялась указать на выборах, из-за чего вылетела.

Не ссорьтесь, девочки.

Секс в этой системе — всего лишь повод пересчитать бабло и удивиться вариантам нецелевого их использования. Ведущие подняли на смех Ольгу Родионову, снявшуюся в весьма эротической фотосессии (если не сказать больше), после чего муж, владелец одноимённого издательского дома, издал весь фотоинтим в виде дорогущего альбома. Кстати, Родионова (или её муж) не выдержала проверки на самоиронию — прислала письмо с судебными угрозами. А ведь казалось бы, публикуешь интимные фото — значит, есть дистанция между собой и медийным образом… В качестве привета Родионовым и присланным ими журналистам (без проблем аккредитованным, к слову) балет Егора Дружинина станцевал провокационный номер «Голые и смешные». Было действительно смешно.

Музыка в этой системе не значит вообще ничего, кроме приличного способа легко заработать.

Традиционная номинация за музыкальный плагиат собрала аж семь очевидных артефактов, почти все широко известны. Например, после того как Лепс узнал о том, что купленная им за немалые деньги песня Дробыша «Я тебя не люблю» уже пелась фабрикантами из группы Дробыша «КГБ», он немедленно послал самоплагиатора на три буквы и отказался петь его песни вообще. «Натуральный блондин» Николай Басков (точнее, его автор Ким Брейтбург) был уличён в плагиате песни Андрея Губина для Жанны Фриске «Ла-ла-ла» тоже громко, но без всяких последствий. Потому что ссорятся в шоу-бизнесе только тогда, когда есть надежда заработать ещё денег. Да и саму Фриске в 2006 и 2008 годах уличили в плагиате аж два раза.

Впрочем, на всякий случай Дробыш, Басков и Брейтбург всё-таки на «Калошу» не пришли. Зато пришёл Игорь Крутой и уже не в первый раз получил приз. Написанная им для Александра Буйнова песня «Мои финансы поют романсы» действительно цитирует мелодию Beatles. «Украсть у «Битлз» мог только по-настоящему крутой композитор!» — похвалили его ведущие. А он оправдался фразой Глинки про то, что сочиняет мелодии народ, а композиторы их только аранжируют. Да и не оправдывался даже. Улыбался…

Гламур не боится никаких разоблачений. Пока находится в своём дискурсе. В своих правилах игры.

«Серебряная калоша» зачерпывает гламурные междусобойчики в самый разгар кризиса. Высмеивает Сергея Полонского, того самого, что посоветовал идти в *опу всем москвичам без миллиарда долларов. Полонский был в зале, как и все гламурные бизнесмены. Вышел и утешил, что все мы теперь в этом месте. Нечего, мол, радоваться. А в ЖЖ дополнил попрямолинейнее для тех, кого на «Калошу» не звали: «Я, может, и буду, конечно, там, а Вы — всю жизнь там».

— Мы стояли сейчас вспоминали старые «Калоши», — говорит мне Матецкий. — Это прогрессировало на наших глазах. Я считаю, «Калоша» расцветает, она начинает блестеть. Весёлое профессиональное мероприятие. Всё сделано достаточно по-доброму. Люди приходят, получают калоши и понимают, что их можно носить.

Пожалуй, и я присоединюсь к мнению Владимира Леонардовича. Всегда есть и будут весёлые мероприятия для тех и из тех, кто в ТВ и глянце. И добрая самоирония — лучшее из того, что могла бы сделать с собой глянцевая братия. Она так и делает. Те, кто приходит сюда, начинают понимать, что завтра и они окажутся в положении награждённых за какой-нибудь муд…кий поступок или шикарный плагиат.

Судя по глазам Тимати или рыжего «Иванушки», они-то отлично это понимают. И делают всё, чтобы не забыли и наградили: приводят жён с шестым размером груди, кривляются в муляже калоши… Наградят, конечно. Тем более «Иванушек» уже наградили за плагиат в 2003 году и номинировали в 2005-м. Наградят ещё… Надо писать больше песен.

Колесо чичиковской телеги крутится, едет.

Доедет и до Москвы, и до Казани доедет. Всё, что на пути, — переедет.

Гуру КЕН, для издания "Частный корреспондент"
Фото - Светлана МАЛЬЦЕВА, Фото звезд