Алексей Гоман занял второе место в «Русском Топе»-2008, и NEWSmusic пообещал сделать с ним большое интервью. В первой части Алексей Гоман рассказывает, почему его нет на телеэкранах, и зачем ему приходится петь заведомо проигрышные песни.

С Алексеем Гоманом беседует главный редактор NEWSmusic.ru Гуру Кен.

Алексей Гоман занял второе место в «Русском Топе»-2008

- Начнем с конкурса «Народный артист». Конкурс многие критиковали. Хотя сейчас уже понятно, что несмотря на все минусы, которые там были, он дал старт сразу нескольким артистам, в том числе и артисту Алексею Гоману. У тебя было ощущение, что он важен для карьеры?

- Когда начался «Народный артист», уже прошла первая «Фабрика» и была понятно, что такие конкурсы дают. Есть шанс стать артистом, хотя только время покажет, каким. В любом случае телеконкурс дает возможность простым ребятам попасть на большую сцену, постоять рядом с артистами, которых ты видел по телевизору, и которые вызывали у тебя уважение. Я приехал из города Мурманска, и на тот момент для меня все это было в новинку, все было интересно. Для меня любая возможность как-то себя проявить, заниматься вокалом, видеть Евгения Фридлянда в жюри, Тиграна Кеосаяна… Тех людей, которых я видел только по телевизору. Мне казалось, что именно сейчас я каким-то магическим путем попадаю в тот странный неизвестный мир шоу-бизнеса. Я понимал, что сейчас передо мной начнут открываться двери какие-то и уже от меня зависит, войду я в них или нет.

- И Фридлянд по окончании предложил подписать контракт?

- Даже не по окончании, это уже стало ясно в середине конкурса. Уже между нами ходили слухи, что будет группа девочек, что Женя не отпустит ни Чумакова, ни Панайотова. Я всегда был белой вороной в этом конкурсе. Даже когда записывалась песня «Зажигай», она записывалась участниками проекта, даже на тот момент мы еще не были участниками, - и собрали Чумакова, Панайотова. На меня никто внимания не обращал. Уже когда я попал в финал, стали появляться мысли, что со мной может что-то получиться. Но на тот момент, как мне кажется, меня ни Ким Брейтбург, ни Евгений Фридлянд не замечали.

Наверное, Тиграну Кеосаяну я должен быть благодарен, это он в какой-то момент меня вытянул все-таки в тот конкурс. Он настаивал, чтобы я попал в тридцатку хотя бы. Я ему должен быть благодарен за то, что попал в телевизионную версию. А там уже люди меня вытянули, я им понравился. Для своих продюсеров на тот момент я был не самым главным персонажем.

- На сколько лет был подписан контракт?

- У нас со всеми заключен на 7 лет.

- Т.е. контракты истекают через 2 года?

- Через 2 года.

- Контрактом обычно оговорены особенности поведения в личной жизни. Фридлянд не был против твоих отношений с Машей Зайцевой?

- Ни в коем случае. Но Фридлянд говорил: «Леша, ты молодой парень, не боишься, что у тебя такие серьезные отношения, о которых ты не боишься говорить. Не боишься, что от тебя поклонники уйдут, еще что-нибудь?» Я сказал, что мне нечего бояться, если девушка мне нравится, если я живу с ней и люблю. Что мне скрывать? Поклонники? Ну уйдут неадекватные люди, пусть уходят. Женя, - он советует, но никогда ничего не запрещает.

И детей можно рожать спокойно. Он только просит предупредить его заранее, - чтобы не было съемок клипа, еще чего-то, чтобы он знал, что на какой-то срок одна девушка уйдет. У нас никто из девушек в «Ассорти» еще не родил. Не знаю, как все получится, но, по крайней мере, Женя дал обещание, что он этим делам мешать не будет. Даже если в контракте об этом написано, тогда грош цена этому контракту, потому что нельзя запрещать, это уже противозаконно, нельзя запрещать рожать детей. Женя сказал: «Просто держите меня в курсе. Свадьбу хотите играть, - играйте свадьбу».

- Такого пункта и в контракте Маши Зайцевой не было?

- Там есть пункт о том, что надо предупредить продюсера.

- После «Народного артиста» именно у тебя вышло самое большее количество сольных альбомов. Хотя тогда, как ты говорил, ты не был в приоритете.

- Да, как-то так получилось…

- Почему, какие у тебя версии?

- Я не знаю ответа на этот вопрос. Мне кажется, повлияло то, как голосовали зрители и писали постоянно хорошие отзывы, письма. Не знаю, до сих пор пишут или нет, но на тот момент за меня заступились зрители.

Ким Брейтбург и Евгений Фридлянд привыкли работать с профессиональными людьми. А Саша Панайотов с его вокальной техникой, Леша Чумаков с его опытом работы на тот момент были более приоритетными все-таки. А я был серой мышью, который пришел и стал нравиться людям, выиграл конкурс, постоянно какие-то большие проценты в голосовании. Было 10 человек, 69 конкурсов и только один раз я сместился на второе место. Вот на них это как-то повлияло. Они ко мне хорошо относились, но я для них не был каким-то музыкантом, пришлось доказывать, за эти пять лет зарабатывать авторитет.

- Но и первый хит, если сравнивать с Панайотовым и Чумаковым, вышел именно у тебя - «Русский парень».

- Может быть, из-за этого тоже. Песня, конечно, сыграла огромную роль. Многие знают песню, но не знают меня. И меня до сих пор ассоциируют с песней «Русский парень». Я не знаю, как к этому относиться, наверное, нужно относиться хорошо.

Меня до сих пор ассоциируют с песней «Русский парень»

- У меня такое ощущение, что ты борешься с этим имиджем «русского парня». В двух остальных альбомах, которые вышли позже, не было никакого движения в сторону этого имиджа молодого Харатьяна, который напрашивался, когда слушаешь «Русский парень». Было движение в сторону классической эстрады.

- Ну да. Это опять же дела наших музыкальных продюсеров. Я с ними постоянно спорю и только сейчас, наверное, ко мне стали прислушиваться потихоньку. Я всегда говорил, что я не против «русского парня», но есть другая музыка, которая не портит имидж русского парня. Я не против патриотических песен, у меня это хорошо получается, я понимаю, как это петь, я верю в то, что я пою. И когда мне в первый раз показали песню «Русский парень», мне она понравилась.

У меня не было такого расчета: «русский парень», патриотизм, на этом можно сыграть… Такого не было ничего. Я думал, как спеть эту песню. Я не был в армии, у меня даже военных в семье не было, но я всегда любил песни про войну, мне это было близко, я мог представить, что может переживать солдат. Я понимал, что могу это обыграть и сделать так, чтобы мне поверили. Но есть другая сторона, я же не могу петь только патриотические песни!

Мне давали песни. Как человек, который не разбирается во всем этом, я приехал из города Мурманска, - естественно, я буду смотреть в рот своим московским продюсерам, которые будут говорить: пой вот это, это правильно. Конечно, если песня мне совсем не нравилась, я об этом говорил. Но, по сути, альбомы как-то в другую сторону стали уходить.

Я всегда говорил - дайте мне в руки гитару, хочу петь под гитару. Это же русский инструмент. Я нормальный парень, и по сути никогда не был гламурным человеком, у меня никогда не было пафоса, я простой по сути и меня воспринимали всегда как своего. Дайте мне в руки гитару, пусть я буду дворовым тогда, но не с дворовыми песнями, а с какими-то своими. Тем более я сам песни писал тогда. И только сейчас стали к этому прислушиваться. Есть уже какие-то подвижки, когда записываешь свои песни.

Но на тот момент мне давали песни Тараса Демчука. Хорошие песни, я их пел, но мне казалось, что это не самая сильная моя сторона. Но я не жалею, в любом случае для меня это опыт. Эти песни я работаю до сих пор в концертах, и люди недовольными не остаются.

- Обычно продюсеры определяют имидж. Не было такого, что Фридлянд пришел и сказал: вот будешь теперь простым парнем, и мы будем давать тебе такой репертуар? Ведь если позже вышли два альбома, которые не продолжили ту фишку, которая появилась в «Русском парне», и это делали продюсеры, значит, они не видели тебя как «русского парня», не увидели перспективы продвижения этого имиджа.

- Мне кажется, Женя Фридлянд боялся сначала двигаться в этом направлении, он боялся меня похоронить просто, я же молодой парень, мне было 20 лет. Он боялся меня похоронить в военных песнях. Нам приносили много таких песен. Он говорил - давай подождем, неизвестно, как это еще пойдет, ты же молодой человек, давай тебе будем молодые песни давать. Какая-то боязнь, как мне кажется, была у него.

- Ну так никаких особенно молодежных песен у тебя тоже ведь не было! Классическая эстрада 70-х годов, немного осовремененная…

- Я не знаю в чем дело. Возможно, дело во мне. И если бы сейчас вернуться на несколько лет назад , может быть, пошло бы все по-другому с моим складом ума сейчас. Сейчас я разбираюсь, что можно делать, что нельзя, я более гибкий в каких-то вопросах, а на тот момент этого не было. Я слушал руководство.

Я не хочу их обвинять в чем-то, я доволен своей судьбой, у меня есть работа. Конечно, были и тяжелые времена, 2008 год вообще очень тяжелым был. Но я все равно им благодарен, они дали мне этот шанс, и они своих ребят не бросают.

- А чем ты им благодарен? Концертов у тебя практически нет, по крайней мере, публичных. Ситуация с корпоративами вряд ли такая, как у «ВИА Гры» и даже у «Ассорти». В какой-то ситуации подвешенной получаешься! Был ли у тебя какой-то разговор с продюсерами о том, чтобы поменять позиционирование, молодежный хит сделать, что-то изменить?

- Разговоры ведутся постоянно. Я не могу сказать, что у меня совсем нет работы. Это сейчас, когда начался кризис, приходится сидеть дома. У кого было много работы, стало ее мало, а у кого было мало, не стало ее вообще. Сейчас тяжелый период.

- Почему сейчас? За последние три года сколько было у тебя в Москве публичных концертов?

- Почему в Москве? Я же езжу в другие города, у меня есть гастроли, у меня были сольные кассовые концерты в Архангельске , когда я приходил, работал на кассу и собирал людей. Процентов 70-80 зала было, и люди уходили довольные. Я отрабатывал спокойно два часа на сцене. Я не могу сказать, что у меня не было работы, что я сидел без денег, без работы. Я не лукавлю, я серьезно говорю.

- Есть, конечно, артисты, которые еще меньше тебя дают концертов. Но есть какое-то ощущение, что или концерты тебе обрубаются или концертный отдел не хочет тебе делать концерты. Даже те концерты, которые были в Москве, организовывал не концертный отдел FBI, а чуть ли не сами поклонники.

- Да, одно мероприятие было такое в Бауманке.

- Одно? Я слышал как минимум три.

- Нет, трех не было. Но если считать в клубе сорокаминутный концерт, то да… Была такая история в Бауманке, когда инициаторами был фан-клуб. Они собрали людей, по сути были заказчиками. Они сняли зал, собрали людей, развесили объявления. На тот момент FBI-music не сработали так, как могли. Я не знаю в чем дело, может быть, на тот момент не было веры в меня, что я что-то соберу.

Не могу судить работу нашего офиса. Для Фридлянда и Брейтбурга было нелегким испытанием взять под свою опеку 4-5 проектов, которых никто не знает. На «Народном артисте» одном не выедешь, три месяца, и все уже забыли об этом. Хотя нас до сих пор помнят по «Народному артисту», но этот вопрос не ко мне. Я стараюсь, работаю честно и не пою под фонограмму, стараюсь исполнять песни, которые мне дают.

Я стараюсь, работаю честно и не пою под фонограмму, стараюсь исполнять песни, которые мне дают

- А есть у вас какой-то порядок, когда сам артист делает для себя концерт? В каком-то роде самопродюсирование?

- Нет, я не занимался таким делом.

- А не хочешь просто прийти в концертный отдел и сказать: «А давайте я буду вместе с вами заниматься подготовкой своего концерта»?

- Это вопрос времени. Я все-таки хочу заниматься делом, которым я умею заниматься. Я не понимаю, как это делается, я творческий человек. Осталось два года до окончания контракта. Если за два года не будет каких-то скачков, то мне, конечно, нет смысла оставаться с Женей и с Кимом. Посмотрим, может, у меня получится у самого что-то делать.

У нас у всех есть много вопросов к нашим продюсерам. Почему нет клипов? Вроде бы талантливые ребята, сами пишем песни, можем работать, не глупые люди, музыканты хорошие. Почему нет у нас скачка в медиа? Мы не хуже тех людей, которых сейчас показывают на экранах. Может быть, в чем-то даже и лучше!

Но мы все равно благодарны нашим продюсерам. Может быть, нас не все знают, но о нас слышат, и у нас есть возможность в будущем работать самостоятельно уже без продюсеров.

Продолжение - здесь.

Гуру КЕН, для NEWSmusic.ru
Фото - Светлана МАЛЬЦЕВА, Фото звезд