Выше крыши не прыгнешь
– Двадцать лет назад я оставил профессию композитора-песенника. Оставил на пике популярности, потому что меня потянуло в противоположную сторону. Я заболел исследованием советской эстрады – позже российского шоу-бизнеса. За это меня били. Говорили, что я творческий импотент, что занимаюсь какой-то ерундой. Зато теперь с чистой совестью могу сказать, что ни один мой коллега, который в отличие от меня не бросил сочинительства, за двадцать лет практически ничего серьезного не обнародовал.
Александра Пахмутова, дай бог ей здоровья, за двадцать лет родила всего лишь «Русский вальс», Юрий Антонов уже несколько лет говорит, что ему раз плюнуть изобразить новый хит.
И что? Да ничего. Давид Тухманов недавно на авторском концерте исполнил несколько новых песен. Я могу смело сказать: бесполезно! Ничего не выйдет. Лет двадцать назад они бы стали хитами. Сегодня новое поколение пришло в шоу-бизнес. И другая музыка: «Дискотека авария», «Звери», Максим Фадеев. На их фоне даже Газманов и Николаев смотрятся как безнадежные нафталинщики.
– Что же им делать? Не писать?
– Ради бога, пусть пишут! Я просто хочу объяснить, что невозможно прыгнуть выше крыши! Что же касается меня, то я вовремя соскочил и за это время вместо того чтобы писать впустую, родил «теорию творческих волн», которую включил в книгу «Пугачевщина». Зачем эта теория? Тут же слышу голоса: чтобы принизить артистов! Да мне, извините, по барабану ваши артисты! Впрочем, как и я им. Мне они нужны только как объекты исследования. Ведь Пугачева – это же целая таблица Менделеева нашей эстрады, пардон, шоу-бизнеса.
– Напомните, пожалуйста, кратко, в чем суть вашей теории?
– Согласно моей теории каждый артист переживает максимум две волны популярности, что занимает у него от 5 до 10 лет, а затем продолжает держаться на так называемой волне остаточной.
– Что это значит?
– Это значит, что пришел творческий климакс, который есть экватор творческого процесса. За ним следует вторая, менее приятная часть творческой жизни – спад, за которым в свою очередь – творческая импотенция. Это не значит, что вы больше ничего не можете. Как говорится, и на старуху бывает проруха. Кто-то может, извините, и в 80 лет бабу оприходовать, но в любом случае мужчине за 50 объясняют, что он уже не может это делать в прежнем объеме.
– А чем творческий климакс отличается от творческой импотенции?
– Творческая импотенция – это когда вы, как правило, можете петь хоть от зари до зари, но не способны ничего стоящего родить. Например, Шуфутинский, Шевчук. Этот список можно продолжать очень долго. А творческий климакс еще дает шанс родить хит. Как, например, «Белый танец» у Софии Ротару. Но это уже не закономерность, а случайность. Этот рубеж резко меняет человека. Предположим, вы стали стареньким. Вам что нужно? Палочка, на которую можно опереться. Вот поэтому у Вовчика есть Левчик, а у Левчика – Вовчик. Эта игра продлевает жизнь и одному, и другому. У Макаревича есть «Смак». Меладзе перешел на «ВИА Гру». А другие, кто не нашел себе опору, испытывают сильный дискомфорт, от того и ругаются. Новиков, Шевчук, например.
– А Киркоров?
– С Киркоровым еще проще. Чтобы артисту взлететь, необходимы две составляющех: талант плюс энергетика. Если есть суперталант и суперэнергетика, получается Алла Борисовна, София Ротару, Раймонд Паулс, Муслим Магомаев. Если же талант средний, а энергетика сумасшедшая, получается Киркоров. Шум, гам, эпатаж, а песни – ерунда. Не случайно журналистка Ароян задала ему умный вопрос про ремейки. И зря он возмутился. К тому же сам из грязи в князи, а журналистов обвинил в том, что они на его шее подняться хотят! А он сам-то на чьей шее поднялся? На пугачевской!
Кушать всем хочется
– Это правда, что вы писали письмо Киркорову?
– Да, я послал ему sms-ку после того инцидента в Ростове. Посоветовал извиниться перед Ириной Ароян не как перед профессионалом, а просто как перед женщиной. Это поставило бы ситуацию с головы на ноги. Вот это был бы поступок, ведь другого выхода у него не было. Он сорвал резьбу, и у него поехала крыша. Он уже не может остановиться, и, перефразируя катялельские «Муси-Пуси», могу утверждать: он просто себя съест!
– Но он вроде ушел со сцены?
– Не надо говорить глупости! Алла Борисовна тоже уходила да вернулась. Почему? Да просто потому, что кушать хочется. Ведь российский шоу-бизнес по сравнению с западным – копеечный. Звезды практически ничего не зарабатывают на аудио- и видеопродукции. А если еще и концертов не будет, то дорогой Филипп Бедросович даже не успеет сам себя съесть – помрет от недоедания. Ведь слухи о богатстве наших звезд сильно преувеличены, ибо их расходы значительно превышают доходы. Они зарабатывают здесь, а жить хочется, как там.
– А самолет за десять миллионов, якобы купленный Киркоровым?
– Это пошли понты, может, кто-то действительно за него заплатил, как Байсаров за квартиру Аллы Борисовны. После провала «Чикаго» да сразу самолет? Это байки для лохов!
– А как вы смотрите на то, что Пугачева устроилась на «Фабрику звезд»?
– Очень положительно, ибо пообщаться три месяца молодым дарованиям с выдающейся певицей – это супер! Да и мне от этого какая-никакая польза, потому что каждая трансляция с «Фабрики» заканчивается словами моей песни: «То ли еще будет?»
– Явлению «Пугачева–Галкин» есть какое то научное объяснение?
– Галкин – это ее прибежище: нет личной жизни, но есть друг. Ведь подумайте, как может чувствовать себя женщина, если ее законный супруг где-то там с другой – со Стоцкой. И не важно: спят – не спят. Вот, например, Королева ушла к Тарзану – как должен чувствовать себя Николаев? Естественно, не мужиком, потому он и канючит что-то про пять причин (имеется в виду песня Игоря Николаева «Пять причин». – Е. М.). А причина одна: как говорил один остряк, девушке захотелось чего-то большого и чистого. А вообще-то эта пара Пугачева – Галкин не подарок.
– Вы что имеете в виду?
– Ну… Есть обывательское понятие: товарный вид. Где-то я на фотографии недавно увидел ее с Галкиным. Она – старушка, и он – дохлый «миллионер». Идут такие два чмо… грустно смотреть.
– Вот вы отругали Киркорова, а сами по его супруге прошлись так, что, мама, не горюй. Чем вы в таком случае лучше Киркорова?
– Я не лучше и не хуже. У меня просто другая профессия. Я аналитик – исследую психологию творческих людей. Поэтому для меня не может быть авторитетов.
Ставлю на «Самурая»
– Расскажите о вашей новой книге. Почему она называется «Путешествие в страну – Крутизну, или Ту-Ту к Та-Ту»?
– Все просто. Крутой – хозяин целой империи АРС. Пустьпо уровню композиторского дарования он далеко не Пахмутова и не Паулс, зато успешный бизнесмен, основатель брэнда. Если бы у него не было АРСа, он бы давно «Мадонной» (песня Игоря Крутого. – Е. М.) накрылся. Но время его подошло к экватору, а оттого и начались проблемы. Так, например, стоило Эрнсту отказаться от трансляции юрмальской «Новой волны» и «Песни года», сразу его позиции пошатнулись. Это первый звонок, что АРСу придет… Ханок (шутка).
– А «Тату»?
– «Тату» – это первый шажочек на мировую арену. Пусть мелкий, но появятся и другие. Ведь и Москва не сразу строилась. Дай бог, те, другие, будут работать не только в России, но и далеко за ее пределами. Кстати, Алсу живет в Англии, она уже мыслит по-английски, а потому и сумела занять второе место на «Евровидении». Ведь она сражалась среди себе подобных. Поехала бы «ВИА Гра» – дай бог, в двадцатку бы вошла. У нас ведь верхушка шоу-бизнеса – провинциальная.
– Новая книга чем будет отличаться от предыдущей?
– Во второй книге теория волны перерастет в теорию творческих профессий, то есть всех профессий, независимо от страны и цвета кожи. Я уверен: то, чем я сегодня занимаюсь, поможет со временем лечить одну из самых неприятных болезней – стресс. Моя работа будет помогать каждому адаптироваться в переходных фазах творчества.
– Многие читатели могут подумать, будто вы завидуете звездам, кусаете их, чтобы таким образом напомнить о себе.
– Это смешно. Во-первых, обычно завидуют богатым или знаменитым. И тем и другим я в свое время был, наелся этим под завязку, знаю обратную сторону этой медали. К тому же, имея шансы выйти на международную арену, я не могу завидовать звездам провинциального шоу-бизнеса. А что касается финансовой базы… За последние два года она у меня стала такой, что лет пять–семь я могу вообще не работать!
– Вы получили наследство?
– У меня есть песня «Самурай» – ну очень счастливая для меня песня. Она еще не родилась, а уже сделала меня обеспеченным человеком. А средства мне дали люди, которым очень нравится эта песня: они считают, что эта песня не о самурае, а о Великой России. К счастью, эти люди занимают высокие посты.
– Кто же эти люди?
– К сожалению, назвать их я сегодня не могу.
– Путин?
– Ну почему сразу Путин? Я же сказал: не имею права говорить. Но моральная и материальная поддержка этих людей сделала меня сегодня абсолютно свободным от российского шоу-бизнеса, а это, поверьте, дорогого стоит!
– А кто исполняет «Самурая»?
– Пока я. С исполнителями дефицит – кругом одни голубые. Я пою, конечно, хуже Баскова, но, уверяю вас, совсем не хуже Бори Моисеева.