Раз повстречавшись, они поняли, что больше жить друг без друга не могут. Он перелетает Атлантический океан по нескольку раз в месяц лишь для того, чтобы сказать ей, как сильно он соскучился. В этот момент, как утверждают близкие, лицо Кристины светится неподдельным счастьем...
     
      — В этом году Орбакайте — одна из самых востребованных певиц на нашей эстраде. Это песни Виктора Дробыша вас так подняли или сами повзрослели? - задает вопрос "МК".
     — Может, повзрослела. Ну и с материалом повезло. “Свет твоей любви”, “Птица” — хотя это уже не Дробыш, это Любаша, дуэт с Руссо. Все шло в одну копилку. Хотя я не считаю, что раньше у меня были не хитовые песни, просто люди были не подготовлены к восприятию меня как певицы, как личности на сцене. А сейчас ко мне привыкли и воспринимают меня как человека, который может до них что-то донести, быть интересной для них.
      — Не ревнуете Виктора Дробыша к другим артистам? К Валерии, например, которая на альбоме из песен Дробыша стала гиперпопулярной? Кстати, она же ваш первый конкурент.
     — У меня нет конкурентов — для меня все коллеги. Дробыш мне не муж, не брат, не сват, и он не обязан что-то писать только для меня. Просто так получилось, что первую песню Дробыша в этой стране спела я. У него не получилось прославиться на Западе, где он долго до этого работал, зато получилось здесь. Сейчас он вознесся до небес как гений мелодии.
      — А какое Кристина Орбакайте имеет отношение к звукозаписывающей компании “Нокс-Мьюзик”? Одно время все писали, что вы на паях с Иосифом Пригожиным (на тот момент вашим продюсером) стали ее владельцем.
     — Это был эксперимент. Не знаю, бизнес это был или не бизнес. Я не человек бизнеса, хотя, может быть, это когда-нибудь и придет ко мне. А представлять Иосифа как моего продюсера... невозможно. Он реальный продюсер Авраама и Валерии. Как он может быть моим продюсером? Продюсер находит деньги, устраивает пиар-акции и т.д. Мне, например, Лопатин больше продюсер...
      — Словом, в “Ноксе” вы не были главной?
     — Ну да, я решила “как бы” стать акционером. Но потом я поняла, что компания особо не работала... Чтобы шел какой-то процесс, были какие-то грандиозные планы — такого не было. Потом Йосе предложили более интересное и перспективное место — “Реал”, и ему, конечно, “Нокс” стал неинтересен. Я поняла, что мое присутствие там ни мне, ни кому другому погоды не делает, и я решила уйти. Сейчас это совершенно автономное от меня предприятие. Даже как рекординговая компания. Будучи там, повторюсь, “как бы” акционером — я там не выпустила ни одного альбома. Альбом “Перелетная птица” — и тот вышел на “Реале”.
      — А “Перелетную птицу” хорошо продали?
     — Никто не знает. Сами компании подписывают контракт с пиратами, а потом говорят артисту: у вас очень мало дисков продается. А на деле реализуются миллионные тиражи. В каждом городе мне приносят мои альбомы, но с разным оформлением, с разными названиями.
      — Какие у вас сейчас отношения с Руссо?
     — У меня со всеми нормальные отношения. Мы часто с ним созваниваемся. В Израиль скоро вместе полетим... Все у нас хорошо.
      — То есть если закажут Кристину и Авраама...
     — Конечно, я соглашаюсь... Это святое.
      — А мама вам не говорила: “Ты и так самодостаточная певица, зачем, мол, тебе этот Руссо?”
     — Ничего подобного. Когда я в чем-то сомневаюсь, когда есть возможность посоветоваться — я спрашиваю. Но достаточно часто я принимаю решения сама. Сейчас я стараюсь материал ей для “Фабрики” найти, но мы все никак не можем встретиться. Она вчера уехала на гастроли, а я так и не успела ей показать новые песни.
      — И как давно Кристина стала самостоятельной?
     — С рождения.
      — С рождения? Трудно быть достаточно самостоятельной при такой всесильной маме...
     — Нет, почему, наоборот, легко. Раньше, когда я начинала выступать, мы с ней спорили. Но юношеский максимализм, “отцы и дети” — это уже пройденный этап. Опыт, мудрость на сцене — они берут свое. Ты не изобретаешь велосипед, ты идешь проторенным путем, только окрашиваешь его другими красками... Сегодня в основном так: “Мам, слушай, у меня запись, может быть, заедешь?”. А она: “Зачем я тебе нужна, ты самодостаточный человек, ты сама знаешь, что делать”. Она уже лишний раз на меня время не тратит. Единственное, в чем она мне помогает, это в подборе песен. А еще у меня нет стилистов, которые бы мне шили костюмы.
      — Почему? Не нашли?
     — Тяжело объяснить стилисту, что мне конкретно нужно. Хотя у меня есть один русский дизайнер, но я предпочитаю приходить к нему и выбирать уже из готового. Я занимаюсь “конструктивизмом”, собираю базу для костюма из разных коллекций.
      — А фирменная черная повязка?
     — Черная повязка? Все думают, что это фишка. А на самом деле она держит микрофон: уши-то у меня маленькие. Я на сцене два часа прыгаю, и если бы не она... Еще это удобно тем, что пот не течет в глаза. Вообще же у меня много вещей для удобства. Я их от безысходности придумываю, а всем кажется, что это дизайн.
      — Вот вы сейчас сами сказали: “прыгаю на сцене”. Не надоело? Все-таки не девочка уже, а все прыгаете? Когда наконец повзрослеете?
     — В течение последних десяти лет куда бы ни приехала: ой, как вы выросли. У меня музыканты уже смеются: тебе, мол, до старости будут говорить, как ты выросла. Стереотипы сильны: и если пришли на концерт Орбакайте, то они будут ожидать, что я буду петь, танцевать и прыгать. А я, между прочим, йогой пробую заниматься, пока тяжело. Этому надо посвятить очень много времени — а у меня его нет. Русские певицы ведь обязаны заниматься не только творчеством и собой, на них еще и быт, дети и т.д. Тем более я мать-одиночка.
      — Как матери-одиночке с двумя детьми живется?
     — Бывают такие моменты, когда, например, болеешь, и приходится выступать и... снова “прыгать”, потом думаешь: господи, сколько же я еще так протяну?! Особенно часто это бывает летом в Сочи, где очень тяжелый и влажный воздух...
      — И что потом?
     — А потом видишь успех... И думаешь: господи, как хорошо, что все-таки я еще могу прыгать.
      — Значит, признание зрителей — вот что движет Орбакайте?
     — Занимаешься любимым делом, и тебе за это еще и платят. Конечно, это замечательно. Деньги, добытые потом, трудом, недосыпанием, кочевой жизнью... Стараешься ценить каждую копейку.
      — Тем, наверное, приятней и возможность их тратить...
     — Но куда я одна могу пойти? Это неприлично. Если только какие-то торжества, дни рождения... Я иногда завидую хорошей завистью людям семейным, ведущим спокойный, размеренный образ жизни — но сама понимаю, что так не смогла бы, мне бы такой жизни хватило от силы на полгода. Мне стало бы скучно уже через три дня. Мне в отпуске, к примеру, только-только хватает времени отоспаться да позагорать. Еще этой весной у моих музыкантов был безумный простой, потому что эти месяцы я посвятила съемкам в многосерийном фильме “Родственный обмен” — он выйдет в конце ноября. Но я все равно старалась работать: брала “заказники” в выходные, чтобы ребята могли заработать.
      — Благородно...
     — Мне говорят: почему ты так много работаешь? Чего тебе не живется? Тебе что, деньги нужны? А почему нет? Я абсолютно автономный человек. Это тянется с тех пор, как я заработала первые деньги на “Чучеле”. Я не помню, куда мы их потратили, но какая-то самостоятельность осталась. Я поняла, что я что-то могу и ни в коем случае не могу сидеть у мамы на шее. Мне очень нравилось, что, будучи такой маленькой, я уже могла проявить независимость. А потом я работаю еще и для того, чтобы содержать семью, детей. Алименты-то мне никто не платит! Да и спонсоров у меня нет.
      — А почему алименты не платят? Не хотят? Надо заставить!
     — Зачем? Ну... Отцы помогают какими-то элементарными действиями, поступками... Руслан оплачивает Дэни садик — это все-таки тоже помощь. А Володя Никите дает деньги на образование.
      — Не густо.
     — Видимо, они считают, что я слишком самостоятельная и сильная, чтобы принимать их помощь... Не знаю. Но я не жалуюсь — мне и моим детям на жизнь хватает. Просто сам факт... Внимания детям не хватает — а это тоже очень важно. Вот сегодня Руслан забирает Дэни на три дня к себе на дачу. Просто хотелось бы, чтобы это случалось чаще. А Вова — он гастрольный, творческий человек. Может раз в месяц позвонить... Притом что он человек добрейшей души, внимательный, веселый... но немножко находится в некой прострации.
     Я каждому отцу даю возможность проявить себя, но не напрягаю их. Вова — правда, приходит с подарками, джинсы там купит, майку. Этой зимой они с Леной (нынешняя жена Преснякова. — К.Н.) брали Никиту отдыхать. Я всегда “за”... Мужики, они как считают: раз я зарабатываю, значит, все нормально. А у меня кроме своей семьи еще двадцать семей, за которых я ответственна. От количества концертов, которые я дам, зависит бюджет семьи моих музыкантов. И ведь у каждого из них тоже дети...
      — А со спонсорами не связываетесь, чтобы не быть кому-то обязанной?
     — Я понимаю: раз девушка, женщина на эстраде — соответственно, у нее должен быть спонсор. Но я не умею просить... А продюсер — это тоже палка о двух концах. Люди вкладывают в тебя деньги, а потом ты как миленький должен все им отдать — да еще с процентами. Поэтому когда артист, расплатившись, спрашивает: а можно я дальше сам? — продюсер говорит: да, давай — и перекрывает ему все пути на сцену. Замкнутый круг. Меня бог миловал. Я сразу постаралась стать независимой. И поэтому все, что я зарабатываю, трачу на клипы, на записи, на покупку песен, на ротации, на эфиры... А все это деньги немалые.
      — А вам скидку на ротацию клипов не дают?
     — Дают, но такой мизер. Либо по бартеру — потом отрабатывай концертами.
      — Вы легко прощаете измену?
     — Меня больше обижает, доводит до депрессии измена дружбе. А любовь, она априори несет в себе и ссору, и измену. Постоянная ревность: ох, не позвонил, что делать, может, он ушел к другой? Любовь подразумевает накал страстей и выплеск эмоций. “Любовь не бывает без грусти...” А дружба — это достаточно стабильное состояние. Очень больно, когда ты доверяешь человеку как другу, а он вдруг тебя предает. Это для меня куда больший удар в жизни, нежели измена в отношениях между мужчиной и женщиной. В любви я как женщина, как человек готова к любым поворотам судьбы. А вот к предательству друзей порой оказываешься не готова.
      — Часто подобное случалось?
     — К счастью, нечасто. Но случалось. И люди из моей жизни уходили. В течение 10 лет, что я на сцене, Саша Качан у меня третий директор, это о чем-то говорит? Если я с кем-то дружу или работаю вместе — я всем сердцем и душой отдаюсь человеку. Но я не замкнутая, я девушка настроения. Люди, которые знают меня плохо, судят обо мне порой неверно... Попали под настроение, когда я веселая, смешливая, и думают: душа компании, а увидели меня скучающей — посчитали, что я высокомерная и капризная. Я разная.
      — А вы-то хороший друг?
     — Говорят, что да. У меня уши хорошие, я могу выслушать, что-то посоветовать.
      — То есть в два часа ночи можете сорваться и поехать успокаивать подругу?
     — Чаще ко мне приезжают успокаиваться...
      — Как вы относитесь к шуточкам в адрес Киркорова? В том числе о “розовых кофточках”?
     — Мы, конечно, Филиппа любим... Вот такой вот член нашей семьи, и мы ничего с ним не можем поделать, потому что он — родственник. Его не перевоспитаешь, не отучишь ругаться матом, не запретишь что-то про себя придумывать, не объяснишь, что эпатировать не имеет смысла. Такой у него характер. Мы стараемся быть мудрыми женщинами: чем бы дитя ни тешилось... У нас в семье, кстати, у каждого своя фамилия — Пугачева, Киркоров, Орбакайте, Никита Пресняков, Дени Байсаров — шесть человек, и все совершенно самостоятельные, все разные, у каждого своя судьба. И все абсолютно независимы друг от друга. Но при этом мы семья, и любим друг друга.

* * *

      — А теперь о главном. В последние месяцы все только и говорят, что о вашем новом молодом человеке — Мише...
     — Да уж. Пишут столько вранья... Рассказываю, чтобы больше никто не врал и не придумывал. Мы познакомились на его дне рождения во время моего очередного январского отпуска в Майами. Так сложилось, что для меня в последнее время дни рождения — какие-то магические праздники. Как раз был день рождения у Игоря Николаева, когда позвонили друзья и сообщили: “У нашего друга тоже день рождения, но только позже. Приезжай потом в клуб”. Ну, я и пообещала.
     ...День рождения Игоря близился к концу, и все стали расходиться. Я говорю Филиппу (Киркорову): “Мне одной неудобно, поехали со мной”. Он согласился, и мы поехали. Зашли в клуб, там музыка, шум, гам. А Филипп, который не очень любит такое веселье, тут же ретировался. Я говорю: а где же именинник? Сейчас придет. Подходит человек двухметрового роста... В ходе небольшой светской беседы выяснилось, что он уехал из Москвы, когда ему было 12 лет, и что с тех пор ни разу не был в России. Тем же вечером он вызвался проводить меня домой. Я говорю: “Да что ты, я живу далеко...” Он говорит: “Так все там живем. Мы все соседи”.
     Самое интересное, что с дня рождения мы уехали самые первые. Народ еще гулял в клубе. На следующий день мы с девчонками поехали обедать. Они меня спрашивают: “Ну что? Как тебе день рождения?” Я говорю: “Вы будете сейчас смеяться, но я уехала с именинником”. Потом на следующий день мы снова встретились с Мишей, и он меня спросил: “А ты что, дочка Пугачевой, что ли?” Я говорю: “Да”. А он: “Ничего себе”.
     Так я осталась в Майами еще на несколько дней...
      — И чем же он вас так заинтересовал?
     — Кто знает? Миша человек уже другого менталитета. Западного. “Но только с русскою душой...” В свое время у меня был поклонник-американец, и, встречаясь с ним, я часто задумывалось: как же трудно поддерживать отношения с человеком другой национальности... Это даже не языковой барьер, а именно ментальный. Я осознавала, что не смогу быть женой иностранца, потому что это совершенно другая жизнь, другой мир... К тому же я очень ценю чувство юмора и очень много других вещей, которые ты можешь донести только на родном для тебя языке.
     И как бы ты хорошо ни знал английский язык, ты не сможешь свои мысли передать дословно... Я часто задумывалась: “Как же хочется встретить человека другой “формации”, но с русской душой”... В Москве найти такого невозможно... В том числе и из-за моей известности.
     Меня либо опасаются: “Ну как же, Орбакайте!”, либо думают, что меня можно купить. А вот в Майами все рамки, вся эта скорлупа разом слетают. Я там совершенно нормальный человек, как все, гуляю по городу... Там такая атмосфера — она тебя не достает и не напрягает. Словом, я надеялась, что когда-нибудь судьба мне улыбнется и где-то в мире я найду своего человека... Судьба улыбнулась. В Мише привлекает несуетливость, размеренность, спокойствие, мужское плечо... С ним я сразу почувствовала себя спокойной маленькой женщиной. И мне сейчас так хорошо... Такое настоящее женское душевное спокойствие.
      — Созваниваетесь часто?
     — Созваниваемся и SMS-ками переписываемся... Такой огромный город Москва, столько людей, и надо же было встретиться на другом конце света... Мы уже полгода в таком состоянии: он там, я здесь. У него тоже дела, работа. Да и у меня тоже своя работа. Познакомились мы в январе, а уже в конце марта у меня был тур по Америке. И все это время мы были вместе... Он проехал вместе со мной все Штаты. Встречал, ждал... Может, это любовь с первого взгляда... Не знаю.
      — Говорят, с первого не бывает...
     — Мне все равно с какого... Для меня второй день нашего знакомства — после дня рождения — был действительно какой-то фантастический. А потом нам кто-то сказал, что в день рождения встретиться — это знак свыше. К тому же, когда знакомишься с человеком, его надо заинтересовать, поговорить на светские темы: усилия, так сказать, затратить, чтобы на тебя внимание обратили. А тут какая-то минута, и — все... В этой атмосфере дня рождения — праздника, танцев, шума — все произошло само собой. Сейчас все наши друзья считают, что это они нас познакомили. И каждый приписывает себе лавры “свахи”.
      — Как же все развивалось дальше?
     — Постепенно... Получилось так, что я все полгода ездила в Америку. Ему незачем было сюда приезжать, не было особых причин...
      — Теперь будут...
     — Возможно. А у меня как раз после мартовского тура, в июне, были досъемки сериала в Нью-Йорке, и мы снова встретились... А в Москву он приезжал летом и был со мной весь мой летний тур...
      — А он приезжал сюда по делам?
     — Нет, в отпуск. И был-то здесь от силы день-два, в полном объеме всей Москвы не видел... Вместе с ним приехал еще его друг из Нью-Йорка. Скажу честно: они остались от России в полном восторге.
      — Миша свыкся с тем, что стал публичной персоной? Почти каждый день появляется на полосах изданий.
     — Да уж. Сейчас он с утра уже первый мне звонит: “Ты читала?..” Вначале был в шоке, но за полгода попривык, перестроился. А будучи здесь, смирился...
      — Таблоиды написали, что вы к Пугачевой заезжали и что она, мол, Мишу не одобрила.
     — Они молодцы: сначала написали, что мама одобрила, потом — что не одобрила. Миша человек совершенно позитивный, воспитанный, нормальный. Почему его должны не одобрить? Что за бред? А вот еще интересней. За две недели до Мишкиного приезда написали, что я венчалась с Байсаровым... Мы звонили в газету и спрашивали: зачем вы это написали? Они: но это же факт. Притом что этот факт был пять лет назад... Слышат звон... Приезжает Миша. Тоже — факт. Противоречить себе ребята-репортеры не могут: только что отписали, что я повенчалась, и вдруг Миша... Так они пустили слух, что Орбакайте за спиной у мужа Байсарова завела любовника. Мол, муж не против, а мама не одобряет. Миша обиделся: “Как это мама меня не одобряет?”. Я говорю: “Ладно, успокойся”.
     Вообще, все думают, что семейство очень боится Пугачеву. На самом деле это не так — она у нас милая, пушистенькая, добрая и очень гостеприимная.
      — Любовь на расстоянии — очень хрупкий организм... Не боитесь?
     — Вот и мама говорит: вот, сейчас все об этом напишут, точно сглазят... Я, конечно же, понимаю, что у нас вся страна переживает за мою личную жизнь, но пока что живем нормально. Он знает мой гастрольный график, и по возможности приезжает. А я скоро собираюсь к нему в Америку.
      — У вас недавно вышел клип. В нем роль главного героя играет — о боги! — Михаил. Кристина — но зачем?!
     — Это не было запланировано. Почему, к примеру, у меня Вова Пресняков в “Перелетной птице” снялся? Чтобы была интересная фишка — опять-таки пресса нас вновь поженила. А на самом деле это был дружеский шарж на себя, друг на друга. Это был образ, который сделал клип хитовым и узнаваемым.
     И здесь то же самое. В этом клипе помимо Миши снялся и его друг, который вместе с ним из Нью-Йорка приехал, — Рассел. У них совершенно не московские лица, и они не примелькавшиеся модели. Симпатичные ребята, без отпечатка российской действительности... Мне хочется быть оригинальной. Но если бы режиссер не одобрил, этого бы не было. Я не настаивала.
      — Ну уж теперь-то, после клипа, Михаила каждый второй узнавать начнет...
     — Он относится к этому спокойно. Единственное, что мы оба не переносим, — непрофессиональной ерунды и лжи... Опять же написали, что Миша занимается алкогольным бизнесом. И все теперь это перепечатывают друг у друга... А он просто занимается бизнесом — главное не шоу-бизнесом. Потому что сегодня одним, завтра другим.
     Мы не афишируем, не выпячиваем наши отношения. У Миши другая жизнь, он живет в другой стране и не занимается шоу-бизнесом... Хочет он, чтобы о нем говорили? Вряд ли. Я точно знаю, что наши отношения — это только наше дело.
      — Вы с Мишей ровесники?
     — Ну пишут же, что он младше меня...
      — Я понял. А его не смущает, что у вас дети?
     — Очевидно, нет. Он в прекрасных отношениях с ними. А они с ним. Поживем — увидим.