– Почему «Нашествие» переезжает из Эммауса под Рязань? Должны быть веские причины.
– Мы разошлись с административной командой, которая делала предыдущие фестивали. Дальше встал вопрос о месте проведения «Нашествия». Надо отдать должное руководству Тверской области, они предложили продолжать работу над фестивалем в Эммаусе. А также у нас был вариант начать с нуля в другом месте.

Мы понимали, что у наших бывших партнеров в области решены все вопросы, налажены контакты. И хотя никаких негативных слов сказано не было, мы решили не рисковать и перенести фестиваль в другую область. Все мы люди и понятно, что отказ от сотрудничества мог вызвать негативную волну несогласия. Работать на этом фоне не хотелось.

Именно в этот момент к нам поступило предложение из Рязанской области от самого губернатора. Я не могу сказать, что лично знаком с генералом Шпаком, но у меня сложилось впечатление, что он порядочный и сильный человек. И вот такой человек говорит, что он сделает нам хорошо: будет охранять, будет хорошая дорога. И мы приняли решение переехать в Рязань.

Две недели назад я поехал на поле и понял, что все к лучшему. Это фантастически удобное поле. Во-первых, оно в пять раз больше поля в Эммаусе. Главная проблема Эммауса – удаленность от города, от транспорта. А в Рязань ходят экспрессы, и мы добавим еще поездов. От железнодорожного вокзала до поля пойдут бесплатные троллейбусы. Это гарантирует Шпак. Кроме того, там есть трасса и съезд с нее. От Москвы – два часа на машине быстрым ходом. Вспомним, что Гластонберри находится от Лондона подальше.

В прошлом году палатки стояли почти у сцен (из-за малого пространства). На этом огромном поле такой проблемы не будет. Более того, рядом с этим полем есть еще одно поле, совсем необъятное! И на нем – вертолетная площадка. Прямо на поле проведены трубы с водой. И трансформаторная будка стоит рядом, с электричеством проблем не будет.

180 километров на юг – это другая климатическая зона. По сравнению с Эммаусом там просто теплее. Кроме того, поле огибает река, что в жару значительно смягчает воздух.

– В Эммаусе тоже была река, но купаться в ней было запрещено.
– И в этом году запретим. Для нас важно, чтобы никто не пострадал. За все годы проведения «Нашествий» у нас на территории фестиваля никто не погиб. Нам и не хочется, чтобы это произошло. Нам совсем не хочется, чтобы зрители, выпив пива, пошли купаться. Поэтому мы поставим заборы.

Вообще безопасность на фестивале зависит от многих факторов: от работы технической группы, административной, от того, есть ли медики на площадке, есть ли поливальные машины (которые могут уберечь людей от перегрева), от питания на фестивале, от самих зрителей и от музыкантов, их взаимодействия с охраной.

Вот, например, был рядовой случай, когда кто-то метнул бутылку с водой и попал в охранника. Разумеется, ему это не нравится, и он испытывает желание начать агрессивные выпады. Что делает опытный музыкант в таком случае? Останавливает концерт, успокаивает публику, успокаивает зачинщиков и жертву этой бутылки. Затем продолжает концерт. Так, например, поступил на прошлом фестивале Чача Иванов из группы «НАИВ».

И вот обратный случай с молодой неопытной группой «Трактор Боулинг». Происходит слэм, охранники жестко оттесняют публику, а музыкант говорит со сцены: «Менты – пи...расы». И ситуация разворачивается в совершенно другую сторону. В охране, скажем, может стоять ротируемая военная часть. Парень приехал из Чечни, и его направили на рок-концерт. Он слышит обидные слова от молокососа, и башню ему срывает мгновенно. Виноваты музыканты, которые по своей неопытности спровоцировали стычку. Предусмотреть все невозможно, хотя я стараюсь инструктировать всех музыкантов.

Я надеюсь, что в этом году все вопросы будет решать ВДВ. Кроме того, меняется публика. Становится более покладистой и спокойной. Может быть, я идеалист, но мне представляется фестиваль так: зритель приехал отдохнуть на уик-энд. Отдохнуть, а не только рубиться у сцены.

У нас будет сцена с очень позитивной музыкой, где планируются сольные концерты «Мегаполиса», Олега Чубыкина, Пелагеи, Инны Желанной, Квартала и др. Для человека, далекого от панк-рока и расположившегося у Южной сцены, – таким и будет его «Нашествие», светлым и позитивным. Поставим трибуну, где можно будет посидеть.

– То есть и в обычной программе могут появиться западные музыканты?
– Скорее в форме совместных концертов. Ведь наши музыканты понемногу выпрыгивают туда, на Запад. Например, сделать совместный концерт «Аквариума» и Jethro Tull – круто будет? А электронным музыкантам сам Бог велел. Ведь фестиваль широко выходит за рамки формата «Нашего Радио». Фактически музыканты из радиоформата будут играть только на одной сцене из трех.

– Вы предвосхитили мой следующий вопрос. Музыканты на фестивале выходят из рамок формата станции, но никаких предпосылок, что формат расширится, – нет.
– А мы сменили же название в прошлом году, стали называться «Крупнейший фестиваль живой музыки». Мы не берем тех людей, кто не умеет играть или умеет это делать под фонограмму. С форматом все не просто. Когда ставишь в эфир песни раскрученных западных звезд, жить радиостанции намного легче. А радиостанция, транслирующая отечественную музыку, сильно зависит от музыкальной ситуации в стране. Если годами не будут рождаться новые яркие звезды – это может вызвать кризис и для такого радио.

И наша главная цель – помогать развитию музыки в целом. Радио и концертный бизнес крепко связаны. Послушав исполнителя на радио, зритель приходит на концерт. И если он видит там плохо играющего, скверно поющего и плохо выглядящего артиста, то перестает верить радиостанции. Поэтому мы очень тщательно отбираем музыкантов на фестиваль.

Например, группа FAQ не звучит на «Нашем Радио». Но я прихожу на концерт и вижу, что она отлично работает живьем, и Паштет – практически русский Генри Роллинз. Могу ли я не взять на фестиваль русского Генри Роллинза? В здравом уме – не могу не взять.

Хорошие музыканты относятся к музыке не на уровне бизнеса. Все знают, что за выступление на «Нашествии» музыкантам не платят деньги. И если я звоню тому же Brainstorm’y и попрошу выступить, вопрос станет только в стоимости проезда. А «сделанные» проекты начинают гнуть пальцы и торговаться.

– Умение хорошо играть недостаточно для попадания в эфир?
– Мы не можем вываливать в эфир все. У нас очень широкая аудитория, и люди, слушающие музыку, ждут от нас определенных песен, за которые, собственно, и любят «Наше Радио». И если поставим что-то отталкивающее для них, они просто перестанут слушать, и не будет радио.

Есть же разные стилистики. Если «Динамит FM» перестанет крутить танцевальную музыку, а поставит танго, то слушатель просто не поймет. Он-то настроился послушать танцевальную музыку. Так и мы. Делаем каждую неделю замеры, на фокус-группах спрашиваем, какую музыку люди хотят слышать. Спрашиваем про каждую песню, про каждую группу. От сих до сих.

Я с любовью отношусь и к FAQ’y, и к Чубыкину, но наши слушатели пока не очень хотят их слушать. И я зову их на «Нашествие», наша аудитория увидит выступления этих музыкантов и, возможно, не будет столь категоричной. Обратите внимание, что в новостях мы говорим даже про те группы, которых нет в ротации на «Нашем Радио». Мы помогаем им. У меня есть программа «Воздух», и я часто приглашаю туда музыкантов не в формате. Но все постепенно.

– Раньше респектабельная публика мало ездила на «Нашествие» из-за дискомфорта. Вы будете решать как-то вопросы с проживанием, питанием такой аудитории?
– Это не так. Рядом с Эммаусом был пансионат, до сих пор в него места за полгода заказывают по старой памяти. Под Рязанью рядом есть зона отдыха с большим количеством санаториев и пансионатов – 10 минут на машине. В самой Рязани – большое количество гостиниц. Если успеем, сделаем VIP-пакеты, которые помимо билета будут включать доставку и проживание.

У нас три категории билетов – VIP, ФАН-зона перед сценой и обычные билеты. Так вот, в прошлом году все VIP`ы по 100 долларов закончились в первый же день продаж. Слушавшие в молодости «Кино» стали теперь владельцами банков, им нужны особые условия.

Кстати, у нас будет другая еда. Мы поставили перед поставщиками еды новые задачи. Не можем мы только с пивом и шашлыком войти в ранг европейских фестивалей.

– Определились уже хедлайнеры всех трех дней «Нашествия»?
– Я бы не стал говорить о хедлайнерах, в этом году у нас самый звездный состав «Нашествия» за все годы. Будут такие уважаемые группы, как «Чайф», «Алиса», «Пилот», «Король и шут», «Калинов Мост». Закрывать фестиваль будет скорее всего «Чайф» – народный любимец, и при этом ни разу эта группа не была хедлайнером «Нашествия». Один из дней, учитывая те фантастические концерты, которые прошли в этом году, наверняка будет закрывать «Кипелов». Он стал набирать мощные обороты именно в нынешнем году.

Открывать фестиваль в пятницу будет, наверное, «Король и Шут». У нее идет определенный камбэк. Группа преодолела шаблоны восприятия их имиджа. Для меня стало открытием, что Беркут из «Арии» хорошо играет на рояле, очень хочу привезти туда рояль.

Мы не хотим собрать музыкантов «до кучи». Нам нужны музыканты, умеющие хорошо играть. Я последние два года езжу почти на все большие фестивали в Европе и, сравнивая, часто делаю выбор в пользу наших. Хочется сбить заблуждение, что у нас никто не умеет играть.

– Пересечение с фестивалем в Эммаусе вас не смущает? Тот же «Чайф» выступит и там.
– Никак не смущает. Гройсман взялся помогать компании «Шоутек» в организации фестиваля. Чем он поможет, как не «Чайфом»? Меня еще спрашивают про фестиваль «Крылья». Да, очень хорошо, что те же группы играют на «Крыльях»! Чем больше музыканты играют, тем лучше для музыкантов.

– Почему на фестивале живой музыки нет ни джаза, ни блюза, ни фолк-музыки?
– Я буду в следующем году бороться за них. Дайте время. Сейчас мы переедем, сделаем площадки. Уже в этом году могла бы выступить Нино Катамадзе, но у нее гастроли в это время. Будет и джаз, и другие направления. Главное – не будет артефактов, застывших артистов. И не будет людей, не умеющих играть.

– Каковы перспективы «Нашествия» в будущем?
– Переезд на новую площадку дал нам возможность думать о будущем. В Рязани огромные пространства, которые можно использовать. У нас столько музыкантов сейчас нет, чтобы все освоить. Или столько публики, с другой стороны. Все будет зависеть от общего интереса к музыке.

Нужно, чтобы мужики могли в выходные приехать на тачке, припарковаться, попить пива, посмотреть на «ДДТ» или «Алису», поинтересоваться чем-то новеньким, поесть хорошо, отдохнуть, пообщаться со студенческими друзьями. И поехать довольными домой. Вот так я вижу будущее для публики.

И чтобы все помнили, что в году есть три дня. И в эти три дня собираются лучшие музыканты страны. И что за эти три дня можно увидеть все концерты, которые зритель мог пропустить за последний год. То есть вся наша музыка за три дня. А если в двух словах сказать, то самое главное – чтобы музыканты были хорошие, и публике было хорошо.

Гуру КЕН, для газеты "Взгляд"