Live 25 stadium tour стартовал 12 мая в португальском городе Коимбра, последним до нас был концерт в Хельсинки. И вот 5 и 6 июля Джордж дает два концерта в «Олимпийском» и уезжает в Киев.

Из 44 песен певец реалистически отобрал два десятка самых-самых и на протяжении всего тура довольно незначительно тасует их между собой. Вряд ли москвичам стоит обижаться, что в Москве Джордж Майкл исполнил только 19 песен, а не 20, как это было в том же Хельсинки.

Хотя бы потому, что ожидаемый многими хит «Freеek», клип на который побил по скандальности все предыдущие ролики, включая «Outside» с полицейскими в общественном туалете, исполнитель категорически отказался исполнять в туре (хотя в презентуемый Twentyfive все-таки включил).

Вряд ли москвичам стоит обижаться, что в Москве Джордж Майкл исполнил только 19 песен, а не 20, как это было в том же Хельсинки

Для пафоса стоит упомянуть несколько цифр. Да, на сцене действительно стоит трехэтажная декорация высотой в пятиэтажную хрущевку. Да, все это добро действительно приехало на 64 трейлерах. Да, на сцене действительно было использовано 40 разных гитар. И покончим с этим пафосом.

Нет, не покончим. Потому что первое же инструментальное интро оказывается чрезвычайно патетическим. Под помпезные духовые, вдруг напомнившие позднего Рахманинова, по огромному подиуму, элегантно превращающемуся в экран-задник, забегали фиолетовые огоньки. Со второй композиции идет привычный диско-бит, а в декорации оказываются предусмотрены раздвигающиеся ворота, из которых и появляется главный герой вечера. Под красные стильные сердечки, плывущие анимационным маревом по подиуму, старт дан с «Song to the Siren».

Инструментальный и вокальный состав, открывшийся взору, впечатляет. На двух верхних этажах размещен весь бенд – ударник, перкуссия, бас, гитаристы, клавишные. Внизу стоят-пританцовывают бэк-вокалисты, числом шестеро.

Уже на второй песне, хитовой Fast Love, перкуссионист и бэки устраиваются прямо по центру сцены, а на подиуме и четырех боковых видеоэкранах принимаются мелькать фрагменты клипа. Надо сказать, вполне разумное решение – вместо шоу-балета использовать качественную авторскую компьютерную графику и собственные популярные клипы. Поскольку декорация вся представляет собой видеоэкран, площади проекции огромны и анимация вполне заменяет собой иное шоу.

И надо же такому случиться, что на убойном суперхите «Too Funky» Джордж Майкл дает своего первого и, как впоследствии стало ясно, последнего «петуха». Он долго держит высокую ноту, не успев предварительно захватить достаточного количества воздуха. Воздух уже кончается, а длительность – нет. Голос начинает предательски дрожать и сползает в сиплый кафешантан. Это был единственный брак. Сложнейший с вокальной точки зрения каскад фанковых партий Джордж Майкл отпел в дальнейшем без сучка и задоринки.

На медленных песнях вроде «Father Figure» вокалист сидит на заботливо принесенном стульчике. А бэк-вокалистки пританцовывают за его спиной. И графика, возмутительно красивая графика струится по языку подиума. Где-то здесь поначалу зажатая публика, состоящая примерно поровну из гей-комьюнити и обеспеченного среднего класса (билеты весьма недешевы), перестает зажиматься. То ли продающийся в буфетах элитный алкоголь тому причиной, то ли все-таки сам секси Джордж, но первая строчка зала в протянутый певцом микрофон все-таки спета нестройным хором.

– Привет, Москва! – радуется такому развитию событий Джордж Майкл. – Сегодня будет отличная пати! Вы мне нравитесь!

На следующей «Everything She Wants» (периода Wham!) зал поет оставленные для него строчки вяло, но явно заинтересованнее. В клипе на «Easier Affair» танцевала когда-то обнаженная балерина, но для концерта снята своя видеоверсия. В которой, к гневу гомофобов и радости гей-тусовки, мелькают и гомосексуальные любовные игры. Баллада «Praying For Time» спета под одни клавишные, на фоне – волны, объятые закатным маревом. На медляках становится особенно заметно, насколько блистательно артист интонирует – в диапазоне от бархатистого интимного шепота до серебристых высоких нот на зажатой гортани. И самое главное – вкус не изменяет ему ни на секунду.

Клавишник берет на «Star People» саксофон, и в дальнейшем почти все композиции начинаются с короткого восьмитактового соло на духовых – то саксофон, то флейта, то труба. Стоит заметить еще и такую особенность саунда нынешнего Джорджа Майкла. Во многие песни, особенно с привкусом диско, вплетены заранее записанные семплы. Что ж, без плейбэка теперь не обходится ни один серьезный музыкант. Но звукооператор работает столь качественно, что ткань живого звука эта семплерная подкладка никак не разрушает. Зато диско-фанк получается настолько дискотечным, что танцпартер немедленно заходится в танце. И не только танцпартер, если судить по моим соседям на трибуне…

Шоу начинается на последней песне перед антрактом – «Shoot The Dog». Кукла Джорджа Буша из мультяшного клипа, неожиданно материализовавшись из-под пола и надувшись, почему-то оказывается похожей чем-то на Тони Блэра. В причинное место Бушу-Блэру мертвой хваткой вцепился бульдог. Ради хохмы Джордж Майкл пытается за хвост оттащить бульдога от штанов жертвы. Но эти попытки, к радости зрителей, успехом не увенчались.

Ради хохмы Джордж Майкл пытается за хвост оттащить бульдога от штанов жертвы

Антракт длится ровно 20 минут, которые отмеривает на большом экране секундомер. Секунда в секунду, и сразу – «Outside». И Джордж Майкл – в униформе полицейского. Зал ревет от восторга. Когда между строчек певец вставляет возглас «Moscow!», зал ревет во второй раз. С этого момента зал «Олимпийского» перестает напоминать сборище закомплексованного офисного планктона, а становится обычной европейской концертной площадкой со зрителями. Долго запрягаем, да быстро едем.

На «Spinning The Wheel» зрители восторженными криками встречают каждое появление на видеоэкранах Жаклин Кеннеди, самого сенатора и неизменную Мэрилин Монро. Особенно бурно приветствуется знакомый молодежи поцелуй Билла Клинтона и Моники Левински.

Под «Flawless» диско-бит буквально принуждает танцевать. Звукооператоры западной звезды успешно справились с тяжелейшей акустикой «Олимпийского» и в очередной раз доказали, что отвратительный звук на концертах наших артистов на этой сцене – всего лишь проблема кривых рук и неработающих ушей наших же очень пафосных звукооператоров. Сочный качественный звук слышен даже на боковых трибунах, а баснословно дорогому ВИП-партеру на красных креслах перед сценой «фирмачи» устроили вовсе акустический рай.

Зрители это ценят. На балладе «Jesus To A Child» из золотого фонда певца весь «Олимпийский» превращается в переливающийся мобильниками и фонариками Млечный Путь. Великая мелодия говорит сама за себя, видеоряд включается только на проигрышах. Остальное время Джордж Майкл, еле освещенный, стоит на сцене – и безупречно интонирует каждый изгиб бережно пропеваемой мелодии. Мелодистов таки любят не только в России, подумалось тут, мировые суперзвезды-мелодисты есть. Вот он стоит прямо сейчас на сцене…

Вот он стоит прямо сейчас на сцене…

После проникновенного исполнения «Jesus To A Child» бойкий хит «Faith» буквально взорвал своим рваным латино-фанковым ритмом зал. Два гитариста и перкуссионист рядом с Майклом наглядно демонстрируют его рваность, играя коротенькие соло с видом как минимум Paco de Lucia. Сам Джордж активно работает с залом, то и дело перебегая от одного края сцены к другому и призывая петь строчки вместе с бэк-вокалистами. Но апофеоз такой работы со зрителем наступает на последней песне «обязательной программы». «Edge of Heaven» начинается с того, что Джордж Майкл делит стадион на три вокальные партии, разучивает эти нехитрые подпевки с каждым сегментом: лево, право, центр… И зал радостно пропевает бэки вроде «Йе-йе-йе!». Главную вокальную партию, впрочем, артист все же оставляет себе.

– Прощай, Москва!

Но это еще не конец. Только самые наивные зрители тянутся к выходу. Бисы – это снова воспоминания о незабываемом Wham! где-то 1984 года эдак. И тут надо сказать, что организаторами был заявлен некий сюрприз. Поскольку разогрева не было, очень многие в зале ждали чудесного появления Andrew Ridgeley на сцене «Олимпийского» в бисах. Увы, надежды не сбылись и Риджли в Москву не приехал.

Первый бис «Careless Whisper», с неизменно обильным саксофоном, – и зал поет строчки, щедро оставленные ему Джорджем.

– Спасибо! Это фантастика! – кричит разгоряченный и страшно довольный Джордж.

На второй бис прозвучало то, что не могло не прозвучать. Эта нетленка называется «Freedom 90» (не путать с отличной песней «Freedom» эпохи Wham!), и именно она стала кульминацией этого незабываемого концерта. На экране хиппи-шрифтом повторяются слова песни, на сцене вырастает статуя Свободы в виде того же Буша, держащего в руке что-то вроде водяного пистолета. Концерт заканчивается бесконечной длины титрами, на которых Джордж Майкл не поленился перечислить всех своих сотрудников, готовивших тур. От музыкантов до шоферов и охранников.

Великолепный знак уважения к высокопрофессиональным людям, устроившим этот праздник. И в конечном счете знак уважения к самому себе. Отметина собственной вменяемости и профессионализма.

Гуру КЕН, для "Взгляд"